Форум литературного общества Fabulae

IX

Пылает, предана нездешним негам;
её назвать бы надобно ковчегом,
где спит Святая Роза... Спит, рождая
тревожный запах, нагота святая.

Последняя возлюбленная, коей
осталось грезить в омрачном покое,
забыла искус Евы, первой дщери, —
и бесконечно дарит нам потерю.


Х

Подруга тех часов, когда сердцами
владеют горечь, страх и непокой,
ты веешь утешительными снами,
и сонмы ласк плывут во мгле мирской.

И кто отринет жизнь, презрев в испуге
и даль надежд, и памяти слова, —
тот, верно, позабыл о ревностной подруге,
что рядом тихо ткёт покровы волшебства.


XI

Я существом твоим отсель
так полон, роза света,
что не пойму, в тебе ль, во мне ль
взыграло сердце это.

Тобой дышу, о, жизни дух,
и прочь бегут недуги,
и чую: я достойный друг
такой подруги.


XII

Ах, кому же, царица,
грозите, смутясь,
вы шипами?
Слишком тонкое ль пламя
заставило вас
к нам с оружьем явиться
в сей час?

Для кого эти жала,
этот колкий покров?
Разогнал я немало
врагов,
что искали утех.
Вы же раните — нрав ваш скверен! —
только души тех,
кто вам верен.


XIII

Хранишь ли, роза, верность нам, пылая,
на жизненном пути,
чтоб в нашей памяти, сухая, но живая,
вновь радость обрести?

Счастливую, тебя ловил я взглядом
— хоть саван твой суров —
в углу шкатулки, с милой прядью рядом,
иль в книге, что полна заветных слов.


XIV

Лето: стать однолетком роз,
времени бег наруша;
чуять, сколь исполнены грёз
их расцветшие души.

С каждою, что вот-вот умрёт,
вместе молиться —
с той сестрой, чей уход
в розах и в жизни длится.


XV

Изобильна, одна,
ты миром средь мира стала;
твой запах — твоё зерцало
без дна.

Благоуханье вокруг бесконечной чаши —
век незримых кулисы.
Не было в жизни нашей
гениальней актрисы.


XVI

Тебя не выразить. Нам ближе
твои явленья.
Украсят стол другие; ты же —
пресуществленье.

Приняв тебя, простая ваза
вдруг станет чудом света:
точь-в-точь обыденная фраза,
что ангелом пропета.


XVII

Сама — свой тайный покров,
ты страннее всех в мире странниц.
Твоя речь без слов, твой тревожный зов —
это танец.

Ветеркам вопреки,
кружат лепестки,
благовонно-легки
и незримы.

Роза, музыка глаз! —
ты в бессчётный раз
ускользаешь от нас,
нелюдима.


XVIII

Разделишь с нами всё, что сердцу снится.
Но как души твоей постигнуть весть?
Став сотней бабочек, прочесть
могли б мы все твои страницы.

Есть розы — словари; затеряны в аллее,
они в чести
у тех, кто любит все листы переплести.
Нет, розы-письма мне милее.


XIX

Неужто, роза, образ ты явила,
как полниться собой без силы,
стократно умножаясь в хрупком теле,
чья цель — вовек не знать о цели?

Жизнь розы, преданной отраде,
сочтёт ли кто трудом?
Так Бог, в окно беспечно глядя,
возводит дом.


XX

Потаена, ужель
душа твоя, о роза,
что медленная грёза,
вершит в пространстве прозы
воздушную карусель?

Притворщик-воздух сей
вещам податливо служит —
иль вдруг, поникнув, тужит,
всё горше, всё мрачней.
А сам вкруг плоти твоей
заворожённо кружит.


ХХI

Ужель не головокруженье —
вращаться в точке притяженья,
чтоб завершаться, ставши кругом?
Порыву своему, как вьюгам,

себя предав, исчезнешь вдруг.
То целый свет свершает круг,
чья ось — покой беспечной позы:
округлый мир округлой розы.


XXII

Вновь выходите вы,
землю мёртвых храня
и неся, что волхвы,
прямо в золото дня

это счастье потерь.
Те ль не пыль и не прах,
в чьих пустых черепах
столько знанья теперь?


XXIII

О гостья поздняя, что горькой ночью рада
в астральный прятаться простор,
знакомы ли тебе наивные услады
твоих сестёр?

Неспешно числишь дни, безвидный взор вперяя
в свой верный кокон, точно в твердь,
и тихо явишься, рожденьем повторяя,
как нежно медлит смерть.

Ты ль внемлешь существом своим неисчислимым
всеобщего смешенья глас:
ничто и бытиё в ладу неизмыслимом,
что скрыт от нас?


XXIV

Милое диво, роза, дано ль
нам проститься с тобою?
Разве пристала розе юдоль,
сброшенная судьбою?

Время вернуться. Взгляни,
разделившая с нами
дни этой жизни: эти странные дни
длились чужими снами.


Оригиналы можно найти здесь:
http://rilke.de/

Отредактировано olkomkov (2022-09-11 00:00:23)