Приглашаем литераторов и сочувствующих!
Вы не зашли.
Чезаре Павезе
СЛЕПЫЕ
(из «Диалогов с Левкó»)
Нет ни одной фиванской истории, в которой обошлось бы без слепого прорицателя Тиресия. Вскоре после этого разговора начались бедствия Эдипа – иначе говоря, у него открылись глаза, и он сам себе их вырвал от ужаса.
(Разговаривают Эдип и Тиресий.)
ЭДИП Старец Тиресий, должен ли я верить тому, что говорят в Фивах, – будто бы тебя ослепили боги из зависти?
ТИРЕСИЙ Если правда, что всё исходит от них, то должен.
ЭДИП Что ты хочешь этим сказать?
ТИРЕСИЙ Что о богах слишком много болтают. Быть слепым – такое же несчастье, как быть живым. Я всю жизнь видел, как беды приходят в своё время туда, куда должны прийти.
ЭДИП Чем же тогда заняты боги?
ТИРЕСИЙ Мир старше их. Ещё не родилось время – а он уже заполнял собой пространство, кровоточил и наслаждался, был единственным богом. Сами вещи правили в ту пору. На свете случались вещи – а нынче боги всё превращают в слова, иллюзии, угрозы. Но боги только и могут что вмешиваться, приближать и отдалять. Они не могут коснуться вещей, изменить их. Они пришли слишком поздно.
ЭДИП И это говоришь ты, жрец?
ТИРЕСИЙ Кабы я не знал хотя бы этого, то не был бы жрецом. Вот, скажем, юноша купается в Асопе. Летнее утро. Юноша выходит из воды, радостно бежит обратно, ныряет снова и снова. У него сводит ногу, и он тонет. При чём тут боги? Должен ли он приписать богам свой конец или испытанное удовольствие? Ни то, ни другое. Нечто случилось – не хорошее и не дурное, что-то, у чего нет имени, – это боги потом дадут ему имя.
ЭДИП По-твоему, дать вещам имя, объяснить их – этого мало, Тиресий?
ТИРЕСИЙ Ты молод, Эдип, и, подобно богам, которые тоже молоды, сам всё проясняешь, называешь. Ты ещё не знаешь, что под землёю – камень и что самое голубое небо – самое пустое. А для такого, как я, незрячего, всё, что случается, – удар, да и только.
ЭДИП Но ты всю жизнь имеешь дело с богами. Тебя давно занимают возрасты жизни, человеческие радости и горести. О тебе рассказывают много историй, словно о боге. А одна из них столь странна, столь необыкновенна, что в ней точно должен быть некий смысл – быть может, тот, что заключён в небесных тучах.
ТИРЕСИЙ Я живу на свете уже долго. Так долго, что, какую историю ни услышу, кажется, будто она обо мне. Какой же смысл, по-твоему, в небесных тучах?
ЭДИП Присутствие внутри пустоты...
ТИРЕСИЙ А что это за история, в которой, как ты думаешь, есть смысл?
ЭДИП Всегда ли ты был таким, как сейчас, Тиресий?
ТИРЕСИЙ Ах да, я понял. История про змей. Когда я семь лет пробыл женщиной. Ну и что же находишь ты в этой истории?
ЭДИП Она случилась с тобой, и ты это знаешь. Но без бога такое не случается.
ТИРЕСИЙ Ты так считаешь? На земле может случиться всё, что угодно. Необыкновенного не бывает. В то время я чувствовал отвращение ко всему, что связано с полом, – мне казалось, что эти вещи унижают мой дух, моё священство, мой нрав. Увидев, как две змеи предаются любовным утехам во мху, покусывая друг друга, я не смог сдержать раздражения и дотронулся до них палкой. Вскоре после того я сделался женщиной – и годами был принуждён подавлять свою гордость. Всё в этом мире – камень, Эдип.
ЭДИП Неужели женское естество столь низменно?
ТИРЕСИЙ Вовсе нет. На свете нет ничего низменного, кроме как для богов. Есть досада, отвращение, иллюзии, которые рассеиваются, когда упираешься в камень. А камнем тут была сама сила пола, вездесущая и всепроникающая, под всеми формами и изменениями. Когда я превратился из мужчины в женщину, а после обратно (спустя семь лет я снова увидел двух змей), то всё, чему противился мой дух, совершилось со мною либо по принуждению, либо по плотскому влечению, и я, презренный ли мужчина, униженная ли женщина, пускался во все тяжкие в женском естестве, и творил мерзости в мужском, и познал все тайны пола: я достиг того предела, когда, будучи мужчиной, стал искать мужчин, а будучи женщиной, желал женщин.
ЭДИП Вот видишь, бог тебя кое-чему научил.
ТИРЕСИЙ Нет такого бога, что властвовал бы над полом. Я же говорю: это камень. Среди богов много зверей, но змея — самое древнее из божеств. Когда она таится, прильнув к земле, — вот тебе образ пола. В этом — жизнь и смерть. Какой бог может воплотить и постичь такое?
ЭДИП Это можешь ты. Ты сам так сказал.
ТИРЕСИЙ Тиресий стар, и он не бог. В молодости он был невеждой. Пол всегда двойствен, тёмен. Это половина, которая кажется целым. Человеку удаётся воплотить его, жить внутри него, как хорошему пловцу в воде, а тем временем наступает старость, и вот, ты упёрся в камень. Под конец остаётся только одна мысль, одна иллюзия: что вторая половина тоже насытилась. Но не верь: я знаю, что для всех это напрасный труд.
ЭДИП То, что ты говоришь, нелегко опровергнуть. Недаром твоя история начинается со змей. Но она также начинается с отвращения, с презрения к полу. А что скажешь ты взрослому мужчине, если он поклянётся, что не знает отвращения?
ТИРЕСИЙ Что он не взрослый мужчина, а ещё только мальчик.
ЭДИП Мне тоже, Тиресий, выпадали встречи по дороге в Фивы. И однажды речь зашла о человеке, о его пути от детства до смерти, и мы тоже упёрлись в камень. С того дня я стал супругом, отцом и царём Фив. И в своей жизни я не вижу ничего тёмного или напрасного.
ТИРЕСИЙ Ты не единственный, Эдип, кто в это верит. Но в камень упираются не на словах. Пусть защитят тебя боги. Я тоже говорю с тобой, и я стар. Только слепой видит мрак. Мне кажется, будто я живу вне времени, будто жил всегда, и я больше не верю дням. Во мне тоже есть нечто, что наслаждается и кровоточит.
ЭДИП Ты говорил, что это нечто есть бог. Отчего же, добрый Тиресий, ты не помолишься ему?
ТИРЕСИЙ Все мы молимся какому-нибудь богу, но у того, что случается, нет имени. Юноша, который утонул летним утром, – что знает он о богах? Какой ему прок от молитвы? В каждом дне жизни таится огромная змея, она замерла и глядит на нас. Думал ли ты когда-нибудь, Эдип, о том, почему несчастные слепнут в старости?
ЭДИП Я молю богов, чтобы со мной такого не случилось.
____
Перевод выполнен по изданию: Pavese, Cesare. Dialoghi con Leucò. Torino: Einaudi, 2019. P. 19-23.
Отредактировано olkomkov (2020-11-03 17:28:09)
Неактивен