Форум литературного общества Fabulae

Приглашаем литераторов и сочувствующих!

Вы не зашли.

#1 2020-06-27 20:40:58

olkomkov
Автор сайта
Откуда: Москва
Зарегистрирован: 2011-09-14
Сообщений: 1270
Вебсайт

Чезаре Павезе. Безутешный (из «Диалогов с Левкó»)

Чезаре Павезе
БЕЗУТЕШНЫЙ
(из «Диалогов с Левкó»)

Секс, опьянение и кровь всегда были знаками подземного мира и многим обещали хтонические блаженства. Но фракиец Орфей, певец, спускавшийся в Аид и растерзанный, подобно самому Дионису, возвестил нечто большее.

(Разговаривают Орфей и Вакханка.)

ОРФЕЙ   Вот как это было. Мы поднимались по тропе, что вела через лес теней. Далеко позади остались и Коцит, и Стикс, и лодка, и стоны. На листьях уже можно было различить отсвет неба. За спиной я слышал шорох её шагов. Но я был всё ещё под землёй, всё ещё скован этим холодом. Я думал о том, что однажды должен буду вернуться и всё, что было, будет вновь. Я думал о том, как мы жили с ней прежде; о том, что эта жизнь однажды снова закончится. Что было, то будет. Я думал о той ледяной пустоте, через которую прошёл и которая была у неё внутри, в её костном мозге, в её крови. Неужели стоило жить снова? Подумав об этом, я увидел проблеск дня. И тогда я сказал: "Пусть всё будет кончено", – и обернулся. Эвридика исчезла, как задутая свеча. Я услышал только слабый писк, точно мышь скрылась в норе.
ВАКХАНКА   Как странно ты рассказываешь, Орфей. Верится с трудом. Здесь говорили, что ты обласкан богами и музами. Многие из нас следуют за тобой, потому что знают, как ты любил и страдал. Ты любил так сильно, что прошёл – единственный среди людей – вратами небытия. Нет, я не верю тебе, Орфей. Не твоя вина в том, что судьба тебя предала.
ОРФЕЙ   При чём тут судьба? Моя судьба не предаёт. Был бы смешно, совершив такой путь и взглянув в лицо небытию, обернуться по ошибке или из-за прихоти.
ВАКХАНКА   Здесь говорят, что это случилось из-за любви.
ОРФЕЙ   Мёртвых нельзя любить.
ВАКХАНКА   Но ты же оплакивал её, бродя по горам и холмам, ты искал и звал её, ты спустился в Аид. Как это назвать?
ОРФЕЙ   Ты говоришь, будто подобна мужчине. Так знай же, что мужчина не умеет понять смерть. Та Эвридика, которую я оплакивал, была порой жизни. Там, внизу, я искал не свою любовь, а совсем иное. Я искал прошлое, которого Эвридика не знает. Я понял это, когда пел свою песнь среди мёртвых. Я видел, как тени застывают и смотрят пустым взором, слышал, как смолкают стоны; Персефона закрыла лицо, и сам бесстрастный и мрачный Гадес подался вперёд и прислушался, подобно смертному. Тогда я понял, что мёртвые – больше ничто.
ВАКХАНКА   Скорбь смутила твой разум, Орфей. Кто не хотел бы вернуть прошлое? Эвридика уже почти родилась заново.
ОРФЕЙ   Чтобы потом заново умереть, Вакханка. Чтобы хранить в своей крови ужас Аида и дрожать день и ночь рядом со мной. Ты не знаешь, что такое ничто.
ВАКХАНКА   И ты, своим пением воскресив прошлое, отверг и разрушил его. Нет, я тебе не верю.
ОРФЕЙ   Пойми же, Вакханка. Это прошлое существовало только в песни. Аид мог себя видеть, только пока слушал меня. Едва я пустился в обратный путь, это прошлое уже таяло, превращалось в воспоминание, у него был вкус смерти. Когда меня коснулся первый отсвет неба, я подпрыгнул от радости, как мальчишка, не веря своему счастью, – от радости за себя, за мир живых. Пора, которую я искал, была там, в этом отсвете. Мне не было никакого дела до той, что шла за мною следом. Этот проблеск, эта песнь, это утро были моим прошлым. И я обернулся.
ВАКХАНКА   Как же мог ты смириться, Орфей? Ты напугал тех, кто видел тебя по возвращении. Ведь Эвридика была твоей жизнью.
ОРФЕЙ   Глупости! Умерев, Эвридика стала чем-то совсем иным. И тот Орфей, который спустился в Аид, уже не был ни супругом, ни вдовцом. Мой тогдашняя скорбь была похожа на детский плач, о котором вспоминаешь с улыбкой. Пора прошла. Плача, я искал уже не её, а самого себя. Судьбу, если угодно. Я слушал себя.
ВАКХАНКА   Многие из нас следуют за тобой, потому что поверили твоему плачу. Выходит, ты обманул нас?
ОРФЕЙ   О Вакханка, Вакханка, как же ты не понимаешь? Моя судьба не предаёт. Я искал себя. Только это и можно искать.
ВАКХАНКА   Здесь у нас всё проще, Орфей. Мы верим в любовь и в смерть, плачем и смеёмся вместе со всеми. Наши самые весёлые праздники – те, на которых проливается кровь. Нас, фракийских женщин, такое не пугает.
ОРФЕЙ   Всё это прекрасно, если смотреть со стороны жизни. Но поверь тому, кто побывал среди мёртвых... Оно того не стóит.
ВАКХАНКА   Прежде ты не был таким. Не говорил о небытии. Причащаясь смерти, мы становимся подобны богам. Ты сам учил, что опьянение смешивает жизнь со смертью и делает нас сверхчеловеческими существами... Ты видел наш праздник.
ОРФЕЙ   Важна вовсе не кровь, о дева. Ни опьянение, ни кровь меня не убеждают. Но что такое человек, понять ужасно трудно. И ты, Вакханка, тоже этого не знаешь.
ВАКХАНКА   Без нас ты был бы ничем, Орфей.
ОРФЕЙ   Я знаю и сам это говорил. Но что с того? В Аид я спустился без вас...
ВАКХАНКА   Ты спустился туда в поисках нас.
ОРФЕЙ   Но вас не нашёл. Я желал совсем иного. Того, что обрёл, повернувшись к свету.
ВАКХАНКА   Прежде ты воспевал Эвридику, бродя по горам...
ОРФЕЙ   Время проходит, Вакханка. Горы всё те же, а Эвридики больше нет. У всего этого есть имя, и это имя — человек. Призывать на празднествах богов бесполезно.
ВАКХАНКА   Но ты и сам их призывал.
ОРФЕЙ   За свою жизнь человек чего только не делает. Во что только не верит. Даже в то, что его кровь может течь в венах другого. Или в то, что бывшее можно сделать небывшим. Верит, что экстазом можно сокрушить судьбу. Всё это я знаю, всё это — ничто.
ВАКХАНКА  Ты говоришь, что не умеешь понять смерть, Орфей, а все твои мысли только о ней. Было время, когда празднества делали нас бессмертными.
ОРФЕЙ   Так наслаждайтесь празднествами. Всё дозволено тому, кто ещё не знает. Надо, чтобы каждый сошёл однажды в свой ад. Обряд моей судьбы завершился в Аиде, завершился тем, что я на свой лад воспел жизнь и смерть.
ВАКХАНКА   А что значит, что судьба не предаёт?
ОРФЕЙ   Это значит, что она внутри тебя, в самой твоей сути; глубже, чем кровь, по ту сторону всякого опьянения. Ни один бог не может её коснуться.
ВАКХАНКА   Может, и так, Орфей. Но мы-то не ищем Эвридику. Как же тогда нам спуститься в ад?
ОРФЕЙ   Всякий раз, призывая бога, мы познаём смерть. И всякий раз спускаемся в Аид, чтобы что-то силой вырвать у судьбы. Мы не побеждаем тьму и теряем свет. Мы бьёмся в судорогах, словно одержимые.
ВАКХАНКА   Как жутко от твоих слов... Значит, и ты потерял свет?
ОРФЕЙ   Я почти потерялся — и пел. Постигая это, я нашёл себя.
ВАКХАНКА   Не слишком ли тяжкий это способ найти себя? Есть путь и попроще — через неведение и веселье. Бог подобен господину, что обретается между жизнью и смертью. Мы отдаёмся ему в экстазе, нас раздирают на куски или мы раздираем других. И всякий раз мы рождаемся заново и пробуждаемся, как ты, на рассвете.
ОРФЕЙ   Не говори о рассвете и о пробуждении. Мало кто из людей знает. Женщины, подобные тебе, не знают, что это такое.
ВАКХАНКА   Может, потому они и следуют за тобой, фракийские женщины. Ты для них как бог. Ты спустился с гор. Ты поёшь о жизни и смерти.
ОРФЕЙ   Глупая! Впрочем, с тобой хотя бы можно говорить. Быть может, однажды ты и станешь как мужчина.
ВАКХАНКА   Если только прежде фракийские женщины...
ОРФЕЙ   Что?
ВАКХАНКА   Если только они не растерзают бога.

____
Перевод выполнен по изданию: Pavese, Cesare. Dialoghi con Leucò. Torino: Einaudi, 2019. P. 75-80.

Отредактировано olkomkov (2020-11-12 02:21:21)


Олег Комков
ΓΝΩΘΙ ΣΑΥΤΟΝ

Неактивен

 

Board footer

Powered by PunBB
© Copyright 2002–2005 Rickard Andersson