Форум литературного общества Fabulae

Я открыл глаза и сразу увидел его. В первое мгновение мне показалось, что продолжается ночной кошмар.  Он нагло сидел на моем столе, покачивая скрещенными голенями, и самодовольно улыбался. На нем был белый костюм с иголочки, под костюмом – белая рубашка. И обут он был в белые туфли. В лунном свете все это имело магический синеватый оттенок. Но самое ужасное – его лицо как две капли воды походило на мое.
    Я вытер пот со лба, приподнялся и облокотился на подушку. Внутренности мои переворачивались, рот, казалось, дышал огнем, от меня страшно воняло одеколоном.
    – Ты кто? – прохрипел я.
    – Как, разве ты не видишь? – театрально сместив брови, вкрадчивым голосом сказал он. – Я – это ты. Только из параллельного мира.
    – Б*дь, какого мира? Что за бред?
    – Па-рал-лель-но-го, – отчеканил он. – Этот мир в другом измерении, там живут двойники. Я – твой двойник. Сначала у нас все было одинаково, а потом мы расслоились.
    – Вот черт, неужели белая горячка пришла? – я тряхнул головой.
    Он преспокойно положил руку на телевизор, стоявший рядом.
    – Не бойся, не белочка. Просто я решил заглянуть к тебе в гости. Хотя, как я вижу, до белочки тебе немного осталось.
    – Не может быть. Это все чушь собачья. Это просто галлюник! – я свесился с дивана, нащупал тапок и, что есть мочи, запустил в него.
    Он ловко отклонился, и тапок, смачно трахнувшись об стену, отлетел на пол.
    – Ну, зачем же так грубо? – слегка расстроился он. – Не стоит кипятиться. Я всего лишь хочу посмотреть на тебя.
    Меня охватила дрожь.
    – Зачем? Какого хрена? – громко возмутился я.
    – Чтобы убедиться, что ты скатился по наклонной. Чтобы посмотреть, до чего ты дошел. Мы ведь были совершенно идентичны до одного… м-м… щепетильного момента. А потом, увы, наши пути разошлись. Кстати, и ты заодно поглядишь, кем ты мог бы стать.
    – Какого момента? О чем ты говоришь?
    Я сел на диване в позу лотоса. Мне удалось взять себя в руки.
    – Хочешь знать? Изволь. Где-то лет до двадцати пяти ты вел правильную жизнь, и мы были одним целым. Но потом ты сделал неправильный выбор, в отличие от меня, и наши дороги разбежались.
    – Когда, черт возьми, когда я сделал неправильный выбор?
    – Вспомни некую мадам О., – плотоядно улыбнулся он. – Ты связался с этой сомнительной женщиной. Она пила из тебя кровь, высасывала твои деньги. Вы ссорились и даже дрались. Я понимаю, возможно, это была страсть. Но тебе было тяжело с ней. Ты начал много пить. Я знаю-знаю. От непонимания, от душевной неудовлетворенности. Но это не оправдание. И когда ты все же ушел от нее, – было уже поздно, – ты попросту не смог уже остановиться. Не смог преодолеть одиночество. Ты спился.
    – Так ты все знаешь? И даже в душу способен залезть? – изумился я.
    – Конечно, ведь я – это ты.
    – Ну а что же стало с тобой? Как ты-то поступил на моем месте? Дай-ка угадаю: вовремя ушел от нее, да? – ехидно улыбнулся я.
Ситуация вдруг начала меня забавлять.
    – Вот именно, – невозмутимо отозвался он. – Я ушел от нее. Сразу. Точнее, я даже не стал с ней сходиться. Помнишь, тогда – она предложила пожить вместе. Ты оказался слаб, ты согласился. А я отказал, я исчез. Я нашел в себе силы, а ты нет. С тех пор ты всегда плыл по течению, а я нет.
    – И что теперь? – мне сильно захотелось курить, я нашарил на полу пепельницу со спичками, разглядел путный бычок и прикурил. – Что теперь? Ты доволен? Чего же ты добился? Может, расскажешь, коли начал?
    – Хм. А что рассказывать? Я нашел хорошую женщину, женился, свадьба была отменная… У меня родился сын, между прочим, суперский парнишка! Ему уже три года. И на твоей старой работе, с который ты так позорно ушел, я добился успеха. Теперь я начальник отдела!
    – Вот как. Поздравляю. И что же? Я надеюсь, ты счастлив? – усмехнулся я.
    – Почти, – дружелюбно улыбнулся он. – Для полного счастья мне не хватает только иномарки. Пока вот на «десятке» езжу. А квартиру я уже взял, по ипотеке.
    – Искренне рад за тебя, – ухмыльнулся я.
    – Ну что ты ерничаешь? – укоризненно сказал он, слез со стола и засунул руки в карманы.
    Теперь он стоял напротив меня, упершись бедрами в край стола.
    – Ты погляди на себя! – продолжил он. – Кто ты есть? Спившийся неудачник? Вон, одеколоном весь провонял! Что, уже и одеколон пьешь?
    – Да я так, только попробовал, – зачем-то принялся оправдываться я. – Понимаешь, связался с дворовыми мужиками. Ну, они и предложили. Денег-то не было на выпивон…
– Ну и как? Как он на вкус? Просто интересно, – с плохо скрываемым пренебрежением спросил он.
– Ничего особенного. Одеколон как одеколон. Правда горло все сжег и провонял весь… Слушай, если ты такой успешный, дай на опохмелку, а?
Докурив бычок, я поставил пепельницу на пол.
    – Ум-м! Ну вот, видишь, как ты скатился? У самого себя на опохмелку клянчишь! И не стыдно? Позор какой! Не дам я тебе ни копейки. Я хочу, чтоб ты остановился. Начни новую жизнь, пока не поздно!
    – Да кто ты такой, чтобы читать мне морали? – возмутился я. – Я тебя вообще не звал. Хочешь пример показать? Так мне твой пример не нужен. У тебя все по плану, да? Тихая скромная жизнь бюргера. Мне смешно, веришь или нет?
Я нашел на трельяже стакан с водой и сделал несколько жадных глотков.
    – Послушай, ну зачем нам ссориться, – примирительно сказал он. – Я ведь тебе добра желаю. Потому что у нас в жилах одна кровь течет. Ты только оглянись на прошлое, на свою жизнь, посмотри правде в глаза. Тебе лень было даже бороться, добиваться чего-то. Ты всегда шел по пути наименьшего сопротивления. И вот результат.
    – А ты сопротивлялся? – злобно сказал я. – Поздравляю. Ты для этого напялил белый костюмчик? Чтоб показать, какой ты хорошенький? Да меня, если хочешь знать, тошнит от таких.
    – Это от беспомощности… Путь, который ты выбрал, что он тебе дал? Одни разочарования и никакого позитивного опыта. Что у тебя за душой осталось? Потуги непризнанного гения? Я знаю, ты там что-то кропаешь, стишки пишешь. Брось эту глупость. Я давно уже бросил.
    – Заткнись! – выкрикнул я. – У меня есть…
    Я запнулся. Неожиданно воцарилась тишина, даже в ушах зазвенело. Он вопросительно и как-то снисходительно склонил голову на бок.
    – У меня есть моя биография. Мои мечты. Мой опыт, а значит, мое будущее. И где гарантия, что твое будущее будет лучше моего? Еще не вечер, двойничок!
    – Будет-будет, если ты ничего не изменишь. Сдохнешь под забором, как последняя пьянь. Поверь моему слову. Срочно начинай новую жизнь!
    – Зачем? – вдруг не на шутку разозлился я. – Чтобы стать таким как ты? Думаешь, ты ангелочек? Предел мечтаний? Да мне противно твое бюргерское счастье! Приехал с нудной работы, поиграл с ребенком, посмотрел телевизор, лег спать и трахнул жену! Фи, как скучно! Ты мне весь уже противен! Со своим белым костюмчиком! Со своими дурацкими нравоучениями, со своим мерзким бахвальством! Ты обычная вошь, ты мелкая шестеренка в огромном механизме! Твоя жизнь похожа на сладкую приторную конфетку, она провоняла ванилью и пастилой, она глупа и бесцветна! Тебе так не кажется, да? Да ты сам посмотри на себя! Пришел тут, белый и светящийся, упал с небес, понимаешь! К чему ты стремишься? Дожить до пенсии и сюсюкаться с внуками? Знаешь, катись-ка ты лучше отсюда подобру-поздорову! А не то…
    – А не то что? – нагло осклабился он. – Побьешь меня? Как бы ни так! У тебя кишка тонка! Ты ведь всегда плыл по течению! Ты сам-то к чему стремишься? Да у тебя предел мечтаний – бутылек одеколона! Ты не живешь, а плаваешь в дерьме! Что у тебя за душой? Комплекс Наполеона? Муки лузера? Ты жалкое ничтожное существо, тебе даже ударить меня слабо.
    – Слабо, говоришь?! – взорвался я. – Сейчас я тебе покажу, кто из нас дерьмо, а кто ангел. Сейчас ты будешь купаться в дерьме. Точнее, в своей крови!
    Я схватил с трельяжа ножницы, соскочил с кровати и замахнулся. Он дико, громко заржал.
    – Ох-ха-ха-ха! Как ты смешон! Как ты жалок в своей ярости!
    И тогда я не выдержал. Резко ударил его ножницами куда-то в плечо, потом в живот, и его смех превратился в хрип. Глаза его наполнились ужасом. А я уже не помнил себя, я уже не мог остановиться. Я наносил удары один за другим. И кровь, теплая, черная в ночной мгле кровь потекла по моей руке. Он хрипел, он инстинктивно пытался защищаться, подставляя кисти рук, и тогда я ударял ножницами по его ладоням, с неудовольствием ощущая, что натыкаюсь на более твердое и костлявое. Наконец я попал ему прямо в шею, и он затих, и скатился на пол, и безвольно разложился на полу. Ножницы выпали у меня из рук. Я сел на колени, схватился за голову и завыл.
    Не знаю, сколько я так просидел. Но когда очнулся от транса, машинально заметил, как комнату заливает предрассветная синь. И я увидел перед собой лежавшего в неестественной позе, окровавленного, лежавшего в луже подсохшей красно-черной крови… собственного отца.

Отредактировано Владимир Молотов (2006-11-03 10:29:25)