Приглашаем литераторов и сочувствующих!
Вы не зашли.
Разговор с Бахом
Поговори со мною, Иоганн.
Помилуй, Бах, нисколько я не пьян,
а только принял полконцерта на ночь...
Поговори со мною, Себастьяныч.
Прости за фамильярность, милый Бах.
Послать меня ты можешь в Айзенах
или куда подальше: ты же гений —
послать не можешь ты интеллигентней.
А я... Что я? Провинциал. Еврей.
И, выйдя из электрослесарей,
в отличие от вас, любезный кантор,
от бельмондо не отличу бельканто.
Представь себе: СССР, хрущоба,
и некий Гульд мне шпарит в уха оба —
тебя... А был еще и Пахельбель,
такого же регистра менестрель.
Прости, мин херц, но от его «Чаконы»
я с мозжечка съезжал во время оно,
когда следил, узнав из аннотаций,
чаконских двунадвадцать вариаций.
А был еще и некто Букстехуде,
что преподнес тебе орган на блюде.
А ты с ним, кстати, поступил невместно,
не клюнув на органную невесту.
Я путаюсь... Дражайший Бах, прости.
Монахом не был ты всю жизнь почти
и, сочиняя «Страсти по Матфею»,
рожал детей, страстями не владея.
Я путаюсь... Увы мне, добрый Бах,
я не могу убраться в Айзенах.
В Германии — в Аркадии твоей —
я был тому назад немало дней.
Германия! Бавария! Форель!
И есть там деревенька Байришцелль,
где монумент воздвигнут для солдат,
погибших в Russland’e сто лет назад.
И есть Швангау. Замок Нойшванштайн,
где я, дивясь созвучью шван и швайн,
легенде лебединой отдал честь...
В Баварии еще и Мюнхен есть.
Фрауэнкирхе. Твой оргельконцерт:
один — за сорок патефонных лет.
На съемки изнутри — еврозапрет.
Но на любовь — у нас запрета нет!
Я музыку снимаю наугад,
прикрыв программкой фотоаппарат,
и ходит «Никон» мой, как метроном,
в такт моему дыханью ходуном.
А в витражах запутавшийся свет
идет за партитурой, как мотет.
Вот-вот закаплет дождь, хоть слезы все
в Уральской затерялись полосе...
И был евромайдан. Мариенплац.
И, словно автоматы — клац да клац, —
давил на спуски гаджетов своих
народ честной на фоне местных кирх.
И подле ратуш рынок, как причал,
всю еврозону колой привечал.
И где-то там, в сортире ресторана,
сидела стражем девушка из Ганы
и плакала, мобильник свой включив,
под африканский видеомотив,
и бюст ее не местный ходуном
дыханью в такт ходил, как метроном...
Опять не то... Скажи мне, шпильман Бах,
допустим, ты бы жил в других краях,
в другое время, слушал бы битлов,
«Лед Зеппелин», «Дип Пёрпл» и «квинов»;
стишки кропал бы, изнуряя стол,
и от «Пинк Флойда» к Баху перешел;
читал бы книжки и, дойдя до Манна,
балдел от Леверкюна Адриана;
искал бы смыслы смыслу вопреки
от слова к слову, к строчке от строки;
не зная гармонических грамматик,
блуждал в тумане высших математик;
рехнулся бы от шёнберговских тем,
и вот когда свихнулся бы совсем —
услышал бы ты музыку тогда?..
А я услышал. В том-то и беда.
Я знаю ноты. Я не знаю нот.
Могу из трех собрать один аккорд
и взять их три-четыре в оборот.
Но три аккорда не идут в зачет,
когда ты видишь, грустью обуян,
как плотно нашпигован нотный стан;
когда ошалеваешь в шесть секунд
от слов «секвенция» и «контрапункт».
Что делать мне с твоею си бемоль,
с твоею ля, с твоими до и си?
Зарифмовать поваренную соль
с картошкой и селедкой иваси?..
А две пластинки первые мои
по буквицам внимал я в забытьи.
Пластинки две мои — Шопен и ты —
как исцеление от глухоты.
Чуть позже я едва ли не исчез
в солярисе твоих органных месс,
а вслед за тем едва ли не пропал,
забравшись в твой Ноймейстерский хорал.
А если бы я в веке жил твоем,
меня б ты взял к себе учеником?
Я бегал бы за пивом в магазин
и протирал от пыли клавесин,
и помогал настраивать орган,
а в выходной, конечно, был бы... трезв.
Шучу-шучу, ведь я не пью почти,
по крайней мере, после двадцати.
Ты хмуришься? Тебе пора домой,
в Баххаус свой на улице Мясной?
Там нынче Лютерштрассе, 35.
И кто посмел ее Мясной назвать?!
Там быть должна тринкхалле за углом:
в Германии тринкхалле — каждый дом,
где льются реки брау, а не вайн,
а на закуску — что-нибудь из швайн.
Мы там с тобой однажды посидим:
твой ученик с учителем своим.
Узнав тебя, лакей молодцеватый
поставит нам «Кофейную кантату»...
Ты вновь, любезный Бах, нахмурил брови,
остановив меня на полуслове.
Ну что ж, еще успеем поболтать.
Я помню: Лютерштрассе, 35...
Прощай, мой добрый Бах! Прощай. Прощай.
Забудешь ты, но ты не забывай.
Увидимся поди, дай только срок.
Пока, маэстро Бах — маэстро бог!
Уходит Бах. И белый свет не мил.
Поговорили. Недоговорил.
Ушел. Но продолжают разговор
прелюдия и фуга си минор...
17-19 октября 2015
Отредактировано Ablomov (2015-10-20 20:20:44)
Неактивен
Классный разговор получился!
"Послать меня ты можешь в Эйзенах
или куда подальше…"
- какое богатое звучание смыслов: куда послать - к месту рождения, в гости к переводчику библии,
или действительно подальше, предварительно предлог "в" на "на" заменив!
Немножко тяжеловаты места, где кириллицей немецкие слова/понятия написаны:
"Фрауэникирхе. Твой оргельконцерт". Но может быть авторский приём?
Всё таки для ЛГ это не родной язык, да и опьянел он немного (как сам признаётся в начале) от музыки,
вот язык с трудом и ворочается
Отредактировано Gregor (2015-10-20 16:17:48)
Неактивен
Спасибо, Gregor, за отзыв! Вы правы лиргерой пьян от музыки и раскрывающихся смыслов. Что же касается чужеродных слов, то включить их в текст заставила сама тема. То, что язык не ворочается их произносить, так
это только поначалу. Ворочается же он у немцев.
Неактивен
- Но не кощунствуй, Бах, - говорит Бог.
- А ты дослушай, Бог, - говорит Бах.
https://www.youtube.com/watch?v=BuyadpvLGI8
Бах все тот же, слушатель мельчает.
Неактивен
Бог не мог сказать такой глупости. Бах никогда не кощунствовал. Слушатель действительно мельчает. Читатель тоже.
Отредактировано Ablomov (2015-10-21 17:49:35)
Неактивен
Да, было дело, сидел Бах в долговой тюрьме в Веймаре (то ли неделю, то ли месяц),
в десяти километрах от будущего Бухенвальда. Об этом совпадении что ли?
Или (неужели!) убогость существования в CCCP = лагерю смерти в нацистской Германии?
На подобные темы, по-моему, не иронизируют...
Отредактировано Gregor (2015-10-21 18:02:00)
Неактивен
Лагеря смерти нацистская Германия заимствовала у советской России, а количество погибших там и там еще надо нужно объективно сравнить.
Но Галич-то говорил совсем о другом (его ЛГ прошел, кстати, ту войну), О чем - подумайте, Яков, без стереотипов.
Иронизировать можно (и нужно) над теми, кто лишен намека на творчество, чья историческая миссия - все время вставать с колен и при этом биться маковкой о потолок. Для таких все железобетонно: Бог у них не кощунствует (видимо, забыл с ними посоветоваться, как себя вести).
А в целом, состязаться с великими поэтами - дело неблагодарное. Киплинга вон тоже почти 100 лет склоняли по-всякому, а сегодня он опять оказался прав. Европа бросила свои колонии на произвол судьбы - колонии пришли к ней домой. О чем умница Кмплинг предупреждал давным-давно.
Неактивен
Я сказал, что Бах не кощунствовал. Прочее без комментариев.
Неактивен
Юрий, я соревнования никакого в "Разговоре с Бахом" и не увидел.
Мало ли кто и по какому поводу к великим обращается. И далеко не всегда по политическим вопросам.
Так что разногласия возможны.
А подумать без стереотипов мешает их присутствие в песне Галича.
И прежде всего "Каждому своё" в названии. После этого, простите, только ворота Бухенвальда вижу, застит глаза.
Возможно Вы не согласитесь, но по моим сведениям Советская Россия КЦ не изобретала.
просто позаимствовала каторжную систему предыдущего правительства.
А немцам опыта не занимать - начиная с 1904 года (юго-западная Африка), а уже в 1915 год и на своей территории
(в Ингольштадте и Коттбусе).
И Кипплинга, Юрий, провидцем я не считаю. В том числе и в расовом вопросе. Колонии в большинстве своём всё-таки независимость завоёвывали, а "брошенные" в Европу пришли лишь немногие - например таджики в Россию.
Да вот хоть пример его, Киплинга, "правоты":
Сначала "Ура!" Первой мировой кричал, а спустя пару лет на могилах британских солдат его слова написали:
“If any Question why we died,
tell them, because our fathers lied".
Аblomov, простите за отступление от темы
Неактивен
Gregor, ничего страшного. Меня зовут Юрий. Рад знакомству.
Неактивен
А меня Яков. Юрии, оба! A давайте я Вам лучше анекдот про Баха расскажу.
Его Генрих Кляйст написал. Вдруг Вы ещё не слышали:
Когда умерла жена Баха, нужно было приобрести необходимое для похорон. Но бедняга так привык к тому, что хозяйственными вопросами занималась его жена, что на просьбу слуги дать деньги на приобретение венков, опустив голову на стол и со слезами в голосе, ответил: "обратись к моей жене".
Неактивен
Спасибо за анекдот, Яков! Действительно не знал.
Неактивен
Какие тут страсти по Иоганну!
А у нас уже был разговор про музыкальные моменты (и баховские тоже):
http://forum.ingenia.ru/viewtopic.php?id=21849
P.S. Приветствую новоприбывшего Юрия!
Неактивен
Спасибо, Батшеба, не имею чести знать Вашего имени. Тут не страсти по Иоганну. Тут тут страсти по другому.
Неактивен
Татьяна.
Это имя Батшебы.
Юрий! Мне-таки удивительно, отчего Вы ещё не автор сайта ingenia?
Неактивен
Спасибо, Александр! Я не знаю. Наверное, не достоин.
Неактивен