Форум литературного общества Fabulae

Приглашаем литераторов и сочувствующих!

Вы не зашли.

#1 2009-09-15 14:42:55

Пётр Уфимов
Автор сайта
Зарегистрирован: 2007-11-23
Сообщений: 125

эксперементушки

Язык, как средство разобщения
(ненаучная фантастика)

Лёгкий изящный  щебет марсианского языка…
Это приятно слуху, это развлекает разум, иногда прочищая закостеневшие (или закосневшие?..)  мозги…
Но почему нет жизни Марсе?
Вовсе не по причине отсутствия пресловутой жидкости Н2О.
Просто, когда моря иссохли, а реки превратились в пыль, марсиане, десять тысяч лет
притворявшиеся, что понимают  друг друга, не сумели договориться и действовать сообща…
И теперь они мертвы.
Мертвы, вместе со своим,
непроходимо высокоразвитым,
утончённым до ломкости,
зубодробительно сложным
марсианским?
языком?




Торжество гигиены
(рекламный триллер)

Мягко, неслышно он подкрался к окну и заглянул внутрь.
Она сидела на зелёном плюшевом диване. Дыхание её было ровным, длинные пушистые ресницы покоились на сомкнутых веках, пульсирующее пламя свечей бросало короткие шевелящиеся тени на её мраморно-недвижное лицо…
На какой-то краткий миг его охватило чувство трепетной нежности, почти человеческой теплоты и по-детски чистого, наивного умиления по отношению к  этому существу, такому трогательному, такому беспомощному, такому…
Но  одинокая искорка вспыхнула и тут же погасла в жгучей терпкой волне его истинной природы.
И он подчинился Зову.
Тело его потекло багровым сухим туманом, источающим резкий запах охотничьего возбуждения. Марево просочилось сквозь стену, материализуясь за спиной девушки и лихорадочно отращивая клыки. Он навис над ней, смакуя последнее мгновение перед упоением…
- Сначала почисть зубы, а потом уже лезь к моей шее! – не открывая глаз, сообщила она…


О не Икарах…
(быль)

У Троллейбуса была заветная мечта.
Уже много-много лет, ежедневно колесил он  по разбитым городским мостовым. Колесил и мечтал…
Менялись времена года и маршруты, водители и кондукторы, треснувшие стёкла и износившиеся покрышки,  а он мечтал о полёте.
Тёмными вечерами Троллейбус устало катил в родное депо и грезил…
Грезил, что вот: он сбрасывает с себя опостылевшие нити электрических проводов, набирает скорость на прямом, недавно отремонтированном участке трассы, пулей проносится мимо столбенеющих прохожих, обгоняет замершие на светофоре малолитражки, отрывается от земли...
И летит!
Летит, подымаясь всё выше и выше, пока сияющий иллюминацией город не остаётся далеко внизу…
Но, увы, годы бежали мимо лабиринтами запруженных толпой улиц, мелькали путаницей лиц вечно спешащих пассажиров, отправлялись на свалку вместе с истёршимися шинами и пришедшими в негодность деталями, а он всё никак не мог решиться...

А потом время взяло своё.
Неожиданно пришла старость. Погружённый в свои мечты, наш Троллейбус, даже не заметил, как стал совсем  обшарпанным, дребезжащим, устаревшим…
И вот, однажды, в их парк прислали  замену. Дюжину щёгольских, современных, ультрамодных, но, по мнению Троллейбуса -  глупых и чванливых – машин…
И наступило следующее утро. Утро, нарушившее привычный, казавшийся неизменным и незыблемым, порядок вещей.
Его, впервые за все эти много-много лет, не вывели на маршрут, а погрузили на железнодорожную платформу и повезли. Повезли на металлургический комбинат…
Но наш Троллейбус не пришёл в отчаяние по поводу несбывшихся надежд! Нет!
Он всё также привычно грезил под мерный перестук колёс грузовой платформы…
И, в самом деле, ведь не всё потеряно!  Ведь может же случиться чудо!  И его переплавят не в какие-нибудь нелепые кастрюли или оцинкованные вёдра…
А в изящный, лёгкий, восхитительный корпус воздушного красавца-лайнера…


Человек и солнце
(быль)

Рассвет окрасил вечные снега горных пиков нежно-розовым. Кристально-чистый воздух прорезали первые робкие лучики, солнечные зайчики игриво заскользили по склонам вниз, в долины, купающиеся в дымке  мирного предутреннего сна…
О, как восхитительны эти несколько  мгновений  на грани между тьмой и светом, сном и явью, умиротворением и кипением жизни! Как чудесны и неповторимы  капельки вечности, что росой опадают на сладко потягивающуюся в томной неге землю, когда великолепная  Эос на золотой колеснице торжественно и величаво выплывает в Срединный Мир! Как…

Человек стоял на вершине самой высокой горы и восторженно матерился на восходящее солнце.
Человек был небрит, потёрт и изрядно запущен. Сосульки сальных волос шевелились на ветру, заплывшие от непрестанных возлияний глаза давно уже утратили осмысленное выражение, стойкий аромат перегара явственно ощущался даже здесь, в чистейшей разреженной атмосфере высокогорья.
Как он вообще сюда попал?
А кто его разберёт?! Куда только по пьяни не занесёт непутёвого отпрыска рода людского…
Да это и неважно. Важно совсем другое.
Душа человека пела. Всю его сущность переполнял такой необузданный щенячий восторг, такое всеобъемлющее, колоссальное, глубинное осознание величия бытия, что он готов был пойти на всё, лишь бы сохранить эти невероятные мгновения единения с Небом. Очарованный, он жаждал изменений. Порвать с муторным бессмысленным существованием там, внизу, и поселиться здесь, на открытой всем ветрам вершине, каждое утро впитывая в себя частичку Вечности…

Лучезарная  Эос оторопело взирала на человека.
Богиня чистого утреннего света и животворящего тепла смотрела и силилась понять: - за что? За что её так ненавидит этот взъерошенный человечек? Что она сделала не так, чем вызвала его безудержный гнев? И причём здесь, скажите на милость, её матушка, чтобы громогласно приписывать ей такие невероятные гнусности?..
В замешательстве, богиня закрылась плотной вуалью угрюмых грозовых туч, дабы в уединении предаться размышлениям  о несправедливости и несовершенстве этого мира…
 
Человек досадливо сплюнул, глядя на стремительно наливающееся грозой небо.
– Вот, всегда так, едрить твою за ногу! Опять, суки, весь кайф обломали! - крикнул он сквозь завывания ледяного  ветра, грозя кулаком непонятно кому.
Человек тяжело вздохнул, и устало потащился вниз, на поиски ближайшей забегаловки…


кратко о себе:
млекопитающее мужского пола

Неактивен

 

Board footer

Powered by PunBB
© Copyright 2002–2005 Rickard Andersson