Форум литературного общества Fabulae

Сережа приехал из Березок к старшему брату Олегу, давно обосновавшемуся в городе. Тот всегда был рад таким визитам.
Летом сам вырывался в родную деревню с женой, на радость многочисленной родни. Там он подолгу бродил  вдоль полей, вспоминая их воздух, или по улицам, заговариваясь с соседями, а иногда забегал по старинке в библиотеку, где работала сестра Наташа. Знал он все там не хуже хозяйки – за отроческие годы перечел все до одной книжки из деревенского фонда. Однажды зашла с ним и жена. Осмотревшись, она случайно наткнулась на почти новенький  сборник романсов, неизвестным образом очутившийся среди руководств по уходу за трактором и календарей посевных работ. Она долго разглядывала его и вертела в руках, пока не услышала: «Да забирай, Оль! Кому они здесь нужны…романсы», - рассмеялась Наташа, а потом недоуменно глядела вслед обрадованной золовке.
Обаятельная и ответственная, Ольга сразу понравилась свекрови и всей Олеговой родне. Днем она терпеливо обучалась навыкам ведения деревенского хозяйства, хотя знала, что они едва ли ей пригодятся, а вечерами пела под гитару, стараясь выбирать песни попроще да подушевней. Часто она брала с собой в Березки младшую сестру.
Надя, тогда старшеклассница, с подростковой пытливостью принимала незнакомый и заманчивый мир деревни. Принимала осторожно из-за запавших в детской памяти отцовских интонаций, с какими он говорил о «деревенских». Она обижалась на слова Сергушки, пятилетнего Наташиного сына, что называл ее мослом. Но умилялась подписям, что оставляли сестры Олега на подаренных фотографиях: «Надежде на память от Галины», или Натальи, Татьяны. Иначе как Надюхой подруги ее никогда не называли, да и она привыкла к Машкам и Светкам. А тут – Надежда…
Она сдружилась с добрыми и бесхитростными девушками и всегда ждала их в гости. Любила «со знанием дела» показывать город и удивлялась, отчего они каждый день ходят в театр. 
Но вот приехал Сережа и, как оказалось, не просто в гости. Решил он устроиться в один из многочисленных городских цехов. Пока не складывалось с местом в общежитии, жил он то у Олега с Ольгой, то у его тещи и Нади.
Сережа походил на старшего брата, но не было в нем того искрометного, естественного обаяния и блестящей остроты ума, какими очаровывал Олег. Он был скорее забавен: на макушке чудом держалась каракулевая шапка, из-под которой спускался на лоб длинный кудрявый чуб. Невольно вспоминались запорожцы, пишущие письмо турецкому султану. Надя отдавала должное такому изобретению техники, как химическая завивка, но не этом варианте. Сергей же явно «химичил» с  шевелюрой.
Живя с ним под одной крышей, Надя и не думала воспринимать его, как парня.
Однажды Сережа приволок из литейки и вручил ей внушительных размеров скульптуру: лупоглазую русалку с чешуйчатым хвостом и прочими характерными прелестями. Соорудив ее во внеурочные часы, парень умудрился раздобыть где-то некую особенную  краску, и морская красавица, ко всему прочему, блестела бронзой.
Поблагодарив Сережу, Надя задвинула произведение за пианино.
Потом выяснилось, что он умеет играть на гитаре. Может быть, это Оля показала ему три аккорда. Но, тем не менее, всякий вечер заводилась одна и та же песня:
Рыжая, рыжая,
Ты на свете всех милей.
Рыжая, рыжая,
Не своди с ума парней…
Выводя припев, Сережа томно и выразительно поглядывал на Надю. Поначалу сбивался, но со временем научился играть, не глядя на струны. Надя краснела, проходя мимо, но не более того.
Дело в том, что природа наделила ее поистине тициановским  цветом волос. Тогда, правда, еще не выпускалась краска под названием «Тициан». Просто Надина мама выписывала журнал «Искусство и жизнь».
Через месяц Сережа получил от литейки комнату и благополучно перекочевал туда. Надя про себя вздохнула: как-то нехорошо становилось, когда, стоя во дворе с другим Сережей, высоким смуглым брюнетом, провожавшим ее с танцев, она видела у окна того, поминутно откидывающего с лица свой злосчастный чубчик.
Но Сережа вовсе не пропал с горизонта. Однажды зашел, стряхнул нападавший на шапку снег. Вид он имел решительный. Протянул Наде продолговатую черную коробочку. «Луи Филипп» - значилось на ней по-французски. Эта была та самая «импортная» тушь, на которую она давно заглядывалась. Только купить не решалась – за 7 рублей можно было приобрести больше дюжины экземпляров отечественной «Прелести».
А потом Сережа как-то неуклюже сделал ей предложение. Надя не помнила всех тех нескладных аргументов, какими доказывала невозможность их брака. «Но ты ведь…ниже меня», - значительно произнесла она. – «Да я буду ходить в шапке! Я и спать буду в шапке!» - с жаром поклялся Сережа. Надя поглядела на каракулевое чудо, что он мял в руках. Захотелось расхохотаться. Но вышло какое-то подобие кашля. 

* * * *
Пятнадцать лет спустя десятилетие Олеговой дочки собрало в его доме всю родню, что за эти годы стала еще многочисленнее. Надя и Сережа поздоровались, как дальние родственники. Жизнь у обоих не то, чтобы сложилась, но очертилась. Мужчины, как водится, пропустили по рюмочке. После традиционного академического концерта, что Ольга с дочерью исполнили на двух инструментах, одна из гитар перекочевала к Сергею. Он долго возился с ней, хотя та не нуждалась в настройке. А потом затянул «Рыжую». Ничего не знавшая об этой песне жена любовалась Сергеем. А Надя смятенно глядела в тарелку.

*  * * *
Олег не теряет связей со своими. Четыре брата и три сестры, выросшие в Березках, рассыпались по разным краям области. О Сергее, что живет в соседнем городке, он рассказывает, что тот недавно стал мастером в каком-то цеху. Родители жены помогли с квартирой и правами. Не имея своих детей, Сергей с женой удочерили девочку из детдома, и все их силы сосредоточены на ее воспитании. А совсем недавно Надя услышала, что он серьезно увлекся православием. Увлекся до того, что не пускает подвыпившего зятя  в «освященную» машину. Ей почему-то стало немного грустно, и вспомнилась та злосчастная шапка. Будь она к ней чуть терпимей, все сложилось бы совсем иначе.
…А мне кажется, что Сергей еще не забыл слов той песни, и иногда он садится и затягивает:
Рыжая, рыжая,
Ты на свете всех милей.
Рыжая, рыжая,
Не своди с ума парней…