Форум литературного общества Fabulae

Приглашаем литераторов и сочувствующих!

Вы не зашли.

#1 2008-07-04 11:00:28

Просвирнов Александр
Автор сайта
Откуда: Новочебоксарск
Зарегистрирован: 2006-02-17
Сообщений: 264
Вебсайт

Таежный циклон

(фантастика)

Дождь лил уже который день, но теперь уже не за окном вагона. Хорошо, что я догадался купить еще в Москве гидрокостюм. И все равно в череп, казалось, просочилась вода, которая путала немногочисленные мысли о медленно тонущем острове Каналостроителей. Одно утешало: в дождь найти меня гораздо труднее.
Мокрые ветки лещины при каждом шаге хлестали по лицу и за полдня вымотали гораздо сильнее, чем путешествие в поезде за несколько тысяч километров. Впрочем, Маше с Леной на острове сейчас куда хуже. В голове не укладывалось, что советские люди, комсомольцы, скатились к первобытной дикости. Увы, слышно Машу было плохо, и связь быстро прервалась - окончательно. Только и понял, что Борис убит, Маша с дочкой скрылись в пещере, рассчитывать им не на кого.
Правда, Славка где-то здесь служит, но что толку? Он же военный, простой исполнитель приказов. Потеряли мы друг друга за последние годы, а ведь когда-то всей четверкой на съезде мечтали участвовать в стройке века. Ни у кого не сложилось, а я и вовсе разочаровался в этой идее.
Вдалеке послышался гул: где-то шумела разлившаяся река. Идти стало веселее, тем более кустарник сменился ельником. На каждом шагу – грибы, но мне не до них. Рев приближался, и через полчаса я стоял на берегу речки, которую на карте не обнаружил. Наверное, это просто ручей, который теперь разверзшиеся хляби небесные превратили в ревущий грязный поток шириной метров двадцать. Что ж, пусть он выведет меня к морю Столетия Октября. Осталось не больше семи километров, если карта не врет. Дождь внезапно прекратился, хотя косматые черные тучи никуда не делись. Но я почувствовал себя гораздо увереннее.
Часа через полтора услышал неподалеку тарахтение УАЗа. Затем автомобиль остановился, и раздались отборные матюги. Поток продолжал реветь, так что я пробрался сквозь чащу, не боясь хрустнуть веткой, и выглянул на шоссе. Двое военных в полевой форме – длинный майор и коренастый прапорщик - стояли у речки и на чем свет стоит костерили ее за разрушенный мост.
- Недавно смыло, - голос говорившего был хриплый и принадлежал мужчине лет тридцати пяти. – Вчера с Васей нормально проехали. Присаживайся, Федя, покурим, да обратно.
- Товарищ майор, он и вправду может быть здесь? – раздался в ответ юношеский басок. – Что он у нас забыл?
- Кто этих диссидентов поймет! – прохрипел майор и закашлял. - Не то за границу решил удрать, не то бывшую жену найти. Написано в ориентировке, что Кирилл Протасов исчез, как только по телевидению показали список терпящих бедствие на острове Каналостроителей.
- Не сиделось же мужику в лаборатории! – с ненавистью пробасил водитель. – Мокни теперь! А он где-нибудь в Шереметьеве с фальшивыми документами! И чего с ним носятся?
- Наверное, участвовал в секретном медицинском проекте, - пояснил майор. – У них это наследственное. Егор Ильич Протасов, дед его, самого товарища Андропова вылечил, когда другие врачи рукой махнули. А отец гнилой был. Поддержал на двадцать восьмом съезде горбачевских ревизионистов.
- Откуда вы все знаете? – удивился прапорщик.
- Пришла секретная сводка. Мы всю подноготную Протасова должны знать, если в переговоры вступать придется.
- Жалко, шлепнуть его нельзя! Даже противно вместо боевых патронов эти шприцы таскать!
Военные мне понравились, особенно майор. Весьма информированный товарищ! Из чехла я вынул «крота», собранного перед самым отъездом. Получится или нет? Только не колебаться! Рука взлетела вверх, щелчок - есть первое испытание на людях! Свиньи после такого визжат, собаки скулят, кошки с воплями носятся по загону, а военные инстинктивно начали тереть глаза.
- Что за черт! – басок водителя начал срываться на истерические ноты. – Товарищ майор, я ничего не вижу!
- Оставьте глаза в покое, - ответил я вместо майора, появляясь из кустов. – Через два часа воздействие на нервную систему пройдет, зрение восстановится. Но учтите – стоит дернуться, усиливаю мощность излучения. Тогда ослепнете навсегда.
- Кто вы такой? – прохрипел майор, но глаза тереть не перестал. – Что за идиотская шутка?
- Вы обо мне только что говорили, - я нашел силы ухмыльнуться. – В отличие от начальника лаборатории, вы уже в курсе, что опытный образец «крота» работает.
- Да выключите свою хреновину! – заорал майор, теряя самообладание.
- Уже, - откликнулся я. – Все равно ждать два часа. Прапорщик, снимайте форму!
- Еще чего, контра!
- Вам что дороже – зрение или эти тряпки?
Через несколько минут я прямо на камуфляжный гидрокостюм надел форму водителя, а тот в одних трусах остался стоять привязанным к дереву с заклеенным ртом. В «буханке» нашлась плащ-накидка, и я прикрыл пленника от гнуса и возобновившегося дождя. Помог майору забраться в кабину, сам сел руль. Когда отъехали с километр, сделал заложнику укол в вену. Минуты через три тот буквально просиял:
- А говорили, два часа!
- Укол ускоряет процесс восстановления. Но я ввел небольшую дозу, просто чтобы не были слепым кротом. Но учтите…
- Знаю! – раздраженно рявкнул майор. – Что вам нужно?
- Попасть на пункт управления.
- С ума сошли! Пристрелят!
- Посмотрим, - задумчиво сказал я. – Расскажите лучше, как организована охрана…

Через полчаса шоссе вывело нас к морю Столетия Октября. По телевизору видел его много раз, но все равно ощущение непередаваемое: что-то вроде гордости с примесью горечи. Сколько энергии потрачено! Я до сих пор не разобрался в сложной системе каналов, которая привела сюда обские и енисейские воды, заполнившие гигантскую котловину среди сопок. По водохранилищу гуляли волны, явно гибельные для речных судов. Другого берега не видно даже в хорошую погоду. Зато между двумя горами хорошо просматривалась мощная плотина длиной в несколько километров. За ней – широкое русло. Бездействующее… Только ливни временно наполнили его. Дождь усилился, дворники усиленно работали, но «буханка» продолжала движение по шоссе в сотне метров от воды.
- Не знаю, чего вы добиваетесь, Кирилл,  - вдруг захрипел майор, - но дело очень рискованное. Хотите, помогу вам бежать за границу? Продадите свое изобретение, я согласен на десять процентов.
- А еще коммунист! – с укоризной сказал я. – Уточните лучше, где второе КПП.
Именно там, по словам пленника, из-за дождя вышла из строя сигнализация, а отремонтировать смогут минимум через два часа. Боевое же оружие только у караула. Вскоре ослепленные дежурный по КПП и его помощник испуганно заметались. Два выстрела из пистолета майора – и оба, получив по шприцу в плечо, заснули. Не зря в «Зарницу» в школе играл - не промахнулся. Спрятать спящих, открыть ворота и загнать на территорию базы УАЗ было делом полуминуты.
До пункта управления осталось метров триста. Промчались вдоль казармы и штаба и оказались у приземистого сооружения из железобетона за ограждением из колючей проволоки. По углам и над воротами – сторожевые башни.
Огонь по «буханке» часовой открыл без предупреждения: или к КПП кто-то подошел, или обнаружили в тайге прапорщика. УАЗ крутнулся на пробитых шинах и съехал с шоссе. Несчастный майор, имени которого я так и не узнал, выскочил из кабины и кинулся прочь. Тут же словно налетел на невидимое препятствие, рухнул на мокрую траву и затих.
Я тупо смотрел на труп и дрожащими руками кое-как перестроил «крота» на дальнее расстояние. Казалось, мне все снится. Пули взметали фонтанчики грязи перед УАЗом: часовой, очевидно, исполняя приказ, только пугал меня. Выла сирена, и в зеркальце я увидел тягач, несущийся от казармы. «Крот» вверх – щелчок, назад – щелчок. Стрельба с вышек мгновенно прекратилась, а КамАЗ резко затормозил метрах в пятидесяти.
Я подбежал к кабине и вышвырнул оттуда стонущего водителя, не забыв забрать боеприпасы. Не думая о том, что ошалевшие солдаты в кузове начнут стрелять куда попало, сбил тягачом ворота и оказался у входа в бункер. Гранаты помогли справиться с металлической дверью, и вот я уже бежал по коридорам, щелкая «кротом» во все стороны.
Через две минуты стоял в помещении пульта управления, успев захлопнуть дверь и взять на прицел молодого подполковника с ранней сединой на висках. Тот даже не шелохнулся в кресле и спокойно смотрел на меня умными глазами. «Крот» замер в руке. Так вот где служит Славка!
- Чего буянишь, Кирилл? – а голос такой же душевный, как на съезде ВЛКСМ десять лет назад. – Нехорошо!
- Открывай шлюзы на плотине, немедленно! -  скомандовал я. –  А те, что на питающих каналах, закрывай!
- С каких пор гражданские указывают военным? – засмеялся Славка и тут же осекся, закрыв лицо ладонями: - Ой!
В двух словах я повторил «лекцию», что читал в тайге.
- Слава, не дури, - мрачно добавил я. – Говори, куда нажимать, я все сам сделаю.
- Ты сумасшедший! – резко ответил он. –  Представляешь, что тебя ждет?
- Буду работать в тюремной лаборатории, только и всего. Главное, спасти Машу с дочкой.
- Но вода уйдет не сразу!
- Еще сутки они, надеюсь, продержатся. А потом вода немного спадет, освободится посадочная площадка на острове, и ты отправишь туда вертолет.
Я говорил уверенно, а у самого кошки на душе скребли. Вдруг обезумевшие «робинзоны» все-таки нашли Машино убежище?
- Идиот! – выругался Славка. – Как можно идти против линии партии и резолюции Совбеза ООН из-за нескольких ничтожных жизней! Да пусть на острове все друг друга перебьют, раз опозорили звание комсомольца мародерством и насилием!
- Месяц назад линия партии была совсем другая, - напомнил я. – На ООН плевали с высокой башни. Забыл, зачем энтузиасты на остров приехали? Если бы товарищ Долгополов не покинул нас, ты бы уже давно сиял как начищенный сапог и торжественно пустил воду в дальний путь к среднеазиатским арыкам и Аральскому морю. А я бы плевался от злости, что всю экологию разрушили. Видишь, что уже натворили! Тропический ливень в тайге!
- Байкал неизмеримо больше моря Столетия, но катаклизмов не провоцирует, - парировал Славка. – Этот циклон - единичная аномалия. И вообще, скажу тебе по секрету: готовится постановление ЦК об объявлении товарища Долгополова волюнтаристом… Что за черт, я так и буду сидеть как слепой крот? – Славка все-таки сорвался.
В тот же миг несколько телефонов зазвонили одновременно.
- Отвечай! – распорядился я и коротко проинструктировал бывшего приятеля.
- Слушаю, подполковник Сластин! – Славка схватил трубку. – Пульт управления захвачен профессором Кириллом Протасовым с помощью экспериментального оружия. Я временно ослеплен и взят в заложники. Прошу штурм не начинать. Профессор готов сдаться после выполнения его требования. Он просит вертолет для спасения терпящих бедствие на острове Каналостроителей. Да знает он, что погода давно нелетная!
- Молодец! – похвалил я Славку. – А теперь рассказывай, куда жать.
- Кирилл, одумайся! – взмолился пленник. – Дело не только в ООН. После смерти товарища Долгополова в среднеазиатских республиках ухудшилась обстановка Сепаратизм набирает силу. КГБ с трудом контролирует ситуацию. Нельзя давать воду, пока не восстановится порядок.
- Придумают другой рычаг, - откликнулся я. – Слава, хватит агитировать, ближе к делу.
- Надеешься, что Маша к тебе вернется? – он гаденько засмеялся. – Черта с два! Ты же скрытый диссидент, она это давно поняла, потому и ушла к Борису. Вот он настоящий коммунист.
- Борис погиб, - сообщил я. – Но дело не в этом. Я на днях узнал главное: Лена – моя дочь. Поэтому мне плевать на вашу политику вместе с морем Столетия. Готов наступить на горло собственной песне и спустить его, как бачок унитаза, лишь бы спасти Леночку.
- Ты ненормальный, - вздохнул Славка. – Впрочем, если вода северных рек все же пойдет в Среднюю Азию, можно будет провернуть одну комбинацию. Надеюсь, в ЦК до нее не додумались, а я подскажу. Так что действуй, Кирилл…

На следующий день я в сопровождении нескольких солдат и генерала с мрачным лицом поднимался на борт вертолета. Наверное, человек с лампасами с удовольствием пристрелил бы меня, вот только все материалы по «кроту» несколько дней существуют лишь в моей голове. Так что в интересах генерала беречь ее, словно величайшую драгоценность.
Дождь наконец прекратился, и с высоты я увидел, как из шлюзов бьет мутная вода, наполняя русло. По морю Столетия Октября до сих пор гуляли волны. Вся надежда только на вертолет. Вдруг мы еще успеем?


Писатель должен ко всем прислушиваться и никого не слушать (В.Солоухин)
Просвирнов Александр

Неактивен

 

Board footer

Powered by PunBB
© Copyright 2002–2005 Rickard Andersson