Форум литературного общества Fabulae

Приглашаем литераторов и сочувствующих!

Вы не зашли.

  • Форум
  •  » Проза
  •  » Ангелина Мальцева. Совершая подвиг. Глава третья. п.2

#1 2008-03-13 09:39:28

Ангелина Мальцева
Забанен
Зарегистрирован: 2008-03-06
Сообщений: 77

Ангелина Мальцева. Совершая подвиг. Глава третья. п.2

*  *  *
Теория требовала сил. Счастливое состояние часто сменялось тревогой, возникало подозрение, что не она, Валерия, продумывает положения создаваемой теории, а скорее идея пользуется ее головой, ее способностями, чтобы оказаться высказанной. А еще выяснилось, что идея схвачена лишь с одной стороны, и это был лишь хвост или плавник всей «рыбины», теперь же, чтобы удержать трепещущее целое, нужно было обхватить живность обеими руками, всем телом налечь и держать, держать. Образ этот был ей подсказан случаем из детства, когда в ночной рыбалке, уже перед рассветом, после изнурительного выслеживания, отец со своим младшим братом, захватили, наконец, жившего в пруду огромного черного змееголова, но он так метался и бился в лодке, что вылетел на берег и пришлось, с воплями ужаса и азарта, усмирять его, наваливаясь телами... Рыба оказалась страшной как черт и вкусной до умопомрачения...

«Ты скажешь все обо мне», шептала ей идея, и она просыпалась в четыре утра и не могла больше уснуть.
«Я не слышу!» шептала Валерия.
«Слушай лучше, копай глубже», настаивала идея и в одну из ночей сжалилась:
«Ответ перед тобою».
«Что это, что?» мучилась Валерия,  смотрела перед собой и ничего не видела.
Раздался  звонок в дверь. Пришла Алла.

На улице случилась оттепель. Алла Евгеньевна в связи с этим переоделась в другое пальто, серое, длинное, расклешенное вниз от узкой талии, с множеством пуговиц и с роскошным серебряно-черным шарфом. Вся она  благоухала свежестью, пряностями и волшебными травами.
«Ты мне не рада?» спрашивала она как-то нервно, глаза ее блестели, и бардовая помада влажно серебрилась на красивых губах с мельчайшими капельками пота меж коротких тонких волосков над ними. 
Валерия увидела эту нервность и поняла, что она обозначала. Мысль побежала, побежала в ней и она, боясь ее упустить, извинилась и быстрым шагом направилась в комнату, к компьютеру, чтобы записать:
«Культоген - шире гегелевского ‘духа’ и в сердцевине его, жалом или острием лежит ‘желание’ - особая воля коллективного тела, побуждающая стремиться и страдать, терпеть и рисковать, воля, выплетающая диковинные нервно-психические узоры».
Когда она вернулась, Алла стояла у окна в кухне, скрестив на груди руки. Она гневалась:
«Ты занята?»
«Ты не представляешь, как здорово, что ты пришла!» отвечала ей Валерия, беря ее за локти.
Удивленная такой перемене и подозревая подвох, Алла переспросила:
«Ты рада мне или тому, что с моим приходом тебе удалось решить очередную какую-то задачу?»
Когда у Валерии было счастливое настроение, она могла расщедриться и на ложь:
«И то, и другое».
«Я уезжаю в Зальцбург, на музыкальный фестиваль».
«Ты говоришь так, точно не рада этому», удивляется Валерия.
Алла чувствует, что еще секунду и терпеть желание плакать не останется сил, она поворачивается к Валерии спиной и идет поскорее к двери.
«Алла!»
Алла Евгеньевна не оглядывается, пытаясь лихорадочно справиться с хлынувшей в глаза обидой.
«Я тоже уезжаю. Я еду в Москву. Повезу свою работу Абеляну!»
«Кто это?»
«По моей специализации – это самый лучший».
Алла качает головой, не оборачиваясь – слезы уже хлынули:
«Ты сведешь себя с ума».
«С этого ума я давно уже сошла».

Дойдя до дома, Алла сразу же легла в кровать и в ту же минуту сдалась - заболела. Температура скручивала кожу на спине, на руках, на бедрах, впрыскивала тягучую боль под левую лопатку. Ее знобило, тошнило, свинцовые волны отвращения заливали желудок, пекли грудь, измывались над сердцем.
Вечером пришла Валерия.
Алла Евгеньевна была так больна, что уже не могла обрадоваться ее приходу. В накинутом на плечи пальто она вернулась к кровати и улеглась, собираясь, как обычный больной, которого проведывают опасающиеся подхватить заразу фальшиво вежливые сослуживцы, просто перетерпеть посетительницу.
Валерия присела на край кровати. Вместо того чтобы чувствовать, она думала – о том, что ей сказать, что сделать, чтобы не обидеть, не унизить, не внушить ложных надежд. От напряжения у нее началась любимая ее головная боль.
Алла молчит. Валерия все глубже погружается в омут головной боли: целые горы смыслов, тонны сцепленных между собой значений, ответвлений от центральных стволов основной мысли, вместе с мусором и перьями побочных забот, поступают в сознание, весь стон и отчаяние, вся боль, бессилие что-либо изменить, разочарование в себе давят и жмут на мозг огненными обручами…
Обеспокоенная тяжелым дыханием Валерии, Алла поднимает на нее глаза и видит искаженное страданием лицо. «Что с тобой?!», пугается она, переключившись со своей боли на чужую с той легкостью, с которой один лыжник уступает дорогу перегоняющему его другому лыжнику.
«Голова».
«Что такое?»
«У меня так часто бывает. С детства… Аллочка, прости меня, пожалуйста!» Валерия опускает свою исполненную болью голову Алле на плечо, и обильные слезы проливаются вдруг из ее глаз. Но если такова боль, то какой же должна быть причина ее?! Тайна чужой жизни, самый замысел и умысел существования сидящего напротив ее человека, внезапно открывается перед Аллой Евгеньевной. Она понимает всю слабость этой холодной и непоколебимой силы и… улыбается.   
«Ложись ко мне», шепчет Алла. Они лежат, не шевелясь, в домике из пальто: через боль и стальные пальцы спазмов в голове чувствует Валерия идущий от меха на воротнике запах духов Аллы Евгеньевны; колеблющиеся на сквозняке ворсинки щекочут ей лоб. 
Темнеет. Бегают по обоям отсветы фар, важно покачиваются костлявые фигуры черных деревьев.
«Расскажи мне», просит Алла, «Я хочу знать».
Валерия рассказывает.
Боль постепенно рассыпается, утихает обида, из дальней гавани отправляется в долгое плавание груженый роскошными товарами - диковинными сладостями, редкими пряностями и драгоценными самоцветами - корабль «Дружба». 

В комнате только они да ночь: играют в сон, заманивая его и гоняя из угла в угол, как дети – мячик. В два, так и не дождавшись распоряжений, засыпает на своем посту будильник, в комнате светло от уличных фонарей и комет, порхающих туда-сюда по небу стаями. И какая, в сущности, разница, кто придет в такой час, выключив свет и задернув шторы, в теплоту кровати, в густоту доброжелательности и милосердия?

Неактивен

 
  • Форум
  •  » Проза
  •  » Ангелина Мальцева. Совершая подвиг. Глава третья. п.2

Board footer

Powered by PunBB
© Copyright 2002–2005 Rickard Andersson