Приглашаем литераторов и сочувствующих!
Вы не зашли.
Сверху – черное небо, снизу – темный Берлин. (Р. Сейфферт)
Нужно вставать, но Гельмут,
в комнатный вжавшись мрак,
молится, плачет, дремлет,
давится сном запрелым.
Ну же, вставай! Пора.
Страшно, неловко, жарко,
в горле шершавый ком.
Гельмут так любит ржавый,
грузный и моложавый
грохот товарняков.
Но на путях пожары.
Вместо – сухой и длинный
в небе клубится шум;
тянется над Берлином,
вяжется к окнам глинно.
Ну, шевелись! Прошу.
По уху, словно плеткой,
лязг суеты и боль.
Хлюпают самолеты
рваной цепочкой бомб.
Гельмут встает с кровати.
Гельмута гонит страх.
Ноги опасно ватны;
стаи осколков хватки –
рыскают во дворах.
Гельмут сидит в подвале,
дремлет, елозит маятно.
Как же? Так не бывает:
в этой горе развалин –
гельмутская Германия.
Неактивен
Нарицательно это имя.
Оно, как Иван и Абрам.
Залито дождями косыми
Отзвучавших военных драм.
Маме Гельмута встать бы раньше,
Пока был Берлин весь в огнях.
Рассказать бы, что будет дальше
Впереди у мальчика крах.
Вот так и воюют мальчишки
С сорок первых до наших дней.
И гибнут игрушки - зайчишки
Не родившихся их детей.
Неактивен
Софа,
да, военные драмы - действительно...
Неактивен