Приглашаем литераторов и сочувствующих!
Вы не зашли.
Если бы было оправдание моей расточительности, я бы его обязательно использовала для рассказа о течении собы-тий моей жизни. Когда меня не взяли в десятый класс, я, понимая всю драматичность своего положения, вынуждена была пуститься на поиски новой школы, но и там я проучи-лась лишь полгода, завершив свое обучение почти трагиче-ски. В такой сложный период жизни меня накрыла волна фатальной юношеской депрессии.
Метущаяся душа ребенка противостояла желаниям взрослеющего человека. Я ушла в мир поиска, бесконечного самокопания, жестокой гнетущей рефлексии. Что я видела в этой жизни, будучи ребенком, что меня ждет в жизни без перспектив? Вопросы загоняли в угол, ставили к стенке, об-стреливали меня каждую секунду, мир сжимался до разме-ров спичечного коробка. Я потеряла старых друзей и не об-рела новых, надежных, таких, чтобы в любой момент встать и идти не думая ни о чем, не помня о вчера, не загля-дывая в завтра.
Стоя на балконе девятого этажа, я стала ощущать, как врастаю в деревянные перила, в жесткие железные баляси-ны, как мое тело, преодолевая эту ничтожную преграду, вы-ходит на свободу сквозь нее. Как я начинаю падать вниз, и крылья неимоверными усилиями расправляются в воздухе, вот уже я взмываю в паре метров над асфальтом, поднима-юсь вверх, набирая скорость, чувствую ветер, перекрываю-щий мне дыхание бешеным потоком. Но мне уже не нужен воздух, мне достаточно просто лететь, не обращая внимания на улицы с копошащимися людьми, мне так легко, как не было и не будет никогда.
Перед глазами пустынный пейзаж лысой горы, на склоне кладбище, такое ласкающее душу своим мудрым спокойствием и такое карябающее ужасом окружающей жизни. Я ненавижу эту жизнь. Только огромное небо и пти-цы в нем могут понять меня, они счастливы, потому что ощущают крыльями эту безбрежность, эту высоту и ско-рость. Я хочу быть ближе, только там, в бесконечности по-лета я, наконец, пойму, что есть счастье.
Не отрывая воспаленного желанием взгляда от бес-крайнего грязно-голубого куска вселенной, накрывающей меня всей своей тяжестью, я встала на шаткие перила бал-кона. Босыми ногами, ощущая каждую неровность, каждую трещинку я шла вдоль, придерживаясь за бельевую веревку и ловя воздух в раскрытую ладонь. Сердце уже не билось, оно скакало в заточении, просясь наружу, ветер ласкал шею, забираясь под растрепанную косу. Шуруп вздрогнул, доска хрустнула под ногами, бельевая веревка оборвалась, ступни напряглись до боли, коса взметнулась вверх, дыхание кон-чилось, пульс замолчал и воздух наполнился звуками ве-чернего города.
Я лежала на бетонном полу балкона, циновка впива-лась в горящий от боли бок, и память проваливалась в не-бытие.
Передо мной лежал чистый лист, на котором еще должны были появиться мелкие каракули будущей жизни.
Неактивен
Как все хотят "летать" и "свысока" обозревать! Чтоб "крылья" были обязательно белыми ))). Никто "ползать" по земле не хочет! )))
Не понравилось мне последнее предложение. Перед ЛГ должен был оказаться не чистый лист, я что-то другое (из фэнтази!) ). Иначе получается как бы полная безнадега. Или Вам безнадеги хочется побольше?!
Отредактировано ЖукоВ (2007-02-01 14:53:58)
Неактивен
Многие это переживают, на самом-то деле.
Многие пытаются это как-то описать.
Но тем не менее у Вас неплохо получилось.
Неактивен
Спасибо, что прочитали мой опус. Это начало моей повести о первой любви.
Иван, может вы и правы, что я концовка слабовата, однако, Вы говорите, что почувствовали безнадегу в этом. Это правильно, Вы и должны ене почувствовать) Это не завершенный рассказ, это начало, можно сказать пролог.
Эмилия, спасибо от души!
Неактивен