Форум литературного общества Fabulae

Приглашаем литераторов и сочувствующих!

Вы не зашли.

#1 2012-12-23 01:04:30

Иван Варма
Участник
Зарегистрирован: 2012-08-31
Сообщений: 11

ПЕРЕГОРОДКА (готическая миниатюра)

"Карл-Маркс-штадт, Карл-Маркс-штадт, ду бис ди штат рутер блюмин," - напеваю привязавшуюся мелодию. Карл-Маркс-штадт - мой город, город моего детства в ГДР. Тогда в СССР не было ни одного месторождения урана, а тогдашние сволочуги америкосы дышали в затылок ядерной угрозой. Ещё не было вьетнамской войны, в которой малый, в прямом и переносном смысле, народ начистил лицо гиганту Дяде Сэму - не было ещё этой прививки Штатам от пыпыток задавить своей тушей другую страну. А бесчеловечные жертвы Хиросимы и Нагасаки уже были принесены и они опьяняли Штаты открывающимися возможностями властвовать в мире... Рудные горы Саксонии тогда ещё не всё отдали людям. Сначала они отдавали кремень первобытным. Потом давали медь в бронзовый век. Потом дали железо в железный. Потом дали серебро и одновременно какую-то ярко окрашенную соль, которая очень подходила в качестве пигметов для красок. Оказалось это были соли урана - это на поверхности гор. А в глубине гор уран был в форме чёрной смолки - пейшбленде. В Великую Отечественную войну американцы были здесь, в Саксонии, в Рудных горах - праматери рудничного дела. Они не нашли для себя ничего полезного и отдали эти места на откуп Советам. Недальновидно это они сделали. Наверное потом локти кусали с досады. И вот в СССР полным ходом шло изобретение атомной бомбы, а уран добывался здесь, в Рудных горах. Русские специалисты руководили добычей. Но я тогда ничего ещё не знал: ни про уран, ни про войну.

Мой новый знакомый Курт, кивнув в сторону зелёных холмов Рудных гор, сказал, что может показать интересное и как это бывает в двенадцать лет, не откладывая дело в долгий ящик, мы пошли...

Действительно, на склоне холма, под большим плоским камнем, было интересное: среди зарослей бурьяна чернела щель-нора, которая, со слов Курта, вела в шахту.
Курт на год помладше меня - учится в пятом классе, и он всё знает здесь.
Я просовываю голову под камень в нору. Оттуда слабо дует - воздух идёт влажный и тяжёлый. Не хочется туда от зелёной травы и неба с облаками.

- коммен оф - говорит Курт.
- давай, ты, первый - говорю по-русски, не зная как сказать по-немецки.
Курт ухватился руками за камень и стал просовывать ноги в нору и скоро весь исчез в ней.
- фюрхт дих нихт - послышалось из норы.
Я тоже ухватился за камень и стал протискиваться в нору.

- ис ист кайн...
Но я и сам уже почувствовал ногами опору и, ощупывая в темноте руками вокруг, боясь удариться головой, прошёл несколько шагов согнувшись. Курт зажёг спичку и свечу. То, что снаружи выглядело тесной норой, оказалось узким коридором пробитым в скале. Сводчатый потолок высок - и взрослые могли бы пройти не сгибаясь.
- лас унс гиен - услышал я и пошёл рядом с Куртом, который прикрывал свечу рукой, чтобы свет не бил в глаза.

Коридор оказался очень длинным и, наконец, закончился дощатой перегородкой с заколоченной наглухо дверью. За перегородкой раздавались какие-то звуки, слышались голоса, а в щелях между досками и каменной стеной пробивался слабый свет. Курт потушил свечу, присел на корточки и прислонил лицо к слабо светящейся щели. Я подошёл и стоя над Куртом тоже посмотрел в зазор между досок и камнем. Три шахтёра при свете тусклых карбидных фонарей что-то делали возле каких-то металлических ящиков, похожих на чемоданы. В ящиках лежали чёрные блестящие камни.
Вдруг один из шахтёров закричал громко: "Ахтунг, хаупт инженер ист хир!" Шахтёры выпрямились, держа в руках фонари и я увидел, что один из них - страшилище. Все смотрели куда-то в сторону, а этот смотрел прямо на нас. Кожа его лица с одной стороны как-будто стянута в жгут, который перекручен и уходит за воротник чёрной робы. Наверное страшный ожёг. Со стороны, куда смотрели два других шахтёра, показались люди с фонарями в руках, в ребристых шахтёрских касках, и среди них я увидел своего отца.

"Ахтунг, хаупт инженер ист хир!"
"Фриц, Фриц, ну зачем так громко, в ушах звенит. Главный инженер - это хорошо. Можно передохнуть. Порядок. Ящик полный. Мой дед ругался на пейшбленде. Пейшбленде мешала ему, когда он добывал серебро здесь. Отец собирал пейшбленде попутно с добычей серебра для получения краски. А я собираю только её - пейшбленде, обманку, которая была злой "горный дух" при добыче серебра. Серебра здесь давно уже нет - оно давно уже у людей. Мать до сих пор, каждый апрель, украшает серебряными кинжалами и белыми розами портрет Гитлера. Советские как обманку называют? "Смолка". Говорят, для атомной бомбы её собираем... "Глюк ауф*, "кроты"!" - весело говорит герр инженер. Смешно говорят русские. "Кроты" - это маульвоф по-русски - инженер рассказывал. Инженер шутник. Отто - помощник инженера, осматривает ящики, прикрывает крышки, опечатывает. Солдаты грузят ящики в вагонетку - увозят. На сегодня - всё, на-горА. Опять бомба, опять солдаты. Будь проклята война. Красные буквы на деревянной перегородке написаны готическим шрифтом. Как и на моём танке. Горящие красные буквы, когда танк горит."
- - - - - - - -
* "Глюк ауф" -"Счастливого подъема" - пожелание немецких шахтёров.

Неактивен

 

Board footer

Powered by PunBB
© Copyright 2002–2005 Rickard Andersson