Форум литературного общества Fabulae

- Виноваты? Чем же?
- Яна… Да и Олег, вы его видели сегодня, но он уже уехал – мои племянники… Просто так случилось, что сначала одной мне, а потом нам с Севой пришлось их воспитывать, у них ведь… Сестра моя старшая рано умерла. Вообще, с ними у нас никогда проблем не было – и в семье, и учились они хорошо… А еще… Вот с Катиным старшим сыном, Леней, очень дружили… Мы хотели, чтобы Леня с Яной в будущем поженились… Нет, не заставляли их, просто видели их взаимоотношения и пришли к выводу, что это будет лучшим для нас всех… До десятого класса на это надеялись! Но…
До этого самого десятого класса Яна была одной из лучших учениц в своем лицее, причем первых не столько по школьным наукам, сколько по хореографии… Что же именно случилось с ней тогда?
Я не поняла, то ли сама она на какой-то из репетиций так неудачно упала, то ли что-то упало на нее… Так или иначе, но сначала Яну отвезли в обычную городскую больницу, там делали операцию, потом Дарья Михайловна нашла другую, специализированную ортопедическую клинику…
Там они неожиданно встретили Виталика – старшего сына Климентия Краснопольского, это его мы видели с отцом на кладбище… Мусатова, однако,  тогда плохо его знала – в ее первое недолгое замужеством жил у своей матери…
В клинику Виталий приходил к своему школьному другу Мише Василенко – и с последним-то и познакомилась Яна.
Сначала они просто обменивались СМС-ками, и против этого Дарья Михайловна не возражала. Но когда девушке на первом курсе исполнилось восемнадцать, она стала ходить к Василенко домой, говоря, что только помогает ему «в семье»… Вот тут приятельница родителей уже ничего не поняла и решительно воспротивилась этим визитам.
Она узнала, что тогда Миша, хотя ему и было только двадцать три года, был уже вдовцом с двумя маленькими детьми… Да, с первой женой они расписались еще школьниками, и именно это прежде всего и возмущало Мусатову. Зачем же Яночке иметь дело с таким «молодым, да ранним»? Сейчас ей прежде всего учиться надо, хотя бы и журналистике, раз уж нельзя больше «по здоровью» сделаться профессиональной танцовщицей… А главное… Неужели же она влюбилась в этого Василенко? Неизвестно еще, что он о ней думает и какие виды на нее имеет, а как же Леня… Надежды Екатерины Исаевой оправдались – ее старший сын, похоже, любит Яну по-настоящему, а что же та? Даже просто по-дружески с ним почти перестала общаться! И на все упреки и доводы отвечала только одно:
- Тетя Даша! Мы с Мишей действительно любим друг друга! Мне не мешает, что у него дети... И ты нам не мешай лучше… Леня хороший, конечно, но все равно я не могу…
Так продолжалось полтора года, а летом, окончив второй курс, Яна однажды не вернулась домой… Через несколько дней она, как оказалось, забрала документы из института, а через месяц позвонила Мусатовой и сообщила, что они с Мишей уже сходили в ЗАГС… Больше ничего слышно о ней не было. Дарья Михайловна пыталась хоть что-то выведать через младшего Краснопольского, но того, видимо, просил ничего не говорить Василенко…
Закончилась не только эта история, но и все то, что Мусатова собиралась нам рассказывать...  А еще она - что нас искренне удивило - отказалась, чтобы мама еще немного "посидела с ней".
По пути домой мы с Максимом  говорили больше о Яне, не зная, как теперь относиться к ней…  Спорили. С одной стороны, конечно, она имеет все права на свою личную жизнь, право быть с тем, кого она действительно любит, а не с тем, кого ей назначила тетя со своей подругой…
Но зачем же так тщательно скрываться от Дарьи Михайловны и заставлять ее волноваться? Она, может, и не понимала Яну, но ведь не желала ей ничего плохого, а хотела только, чтобы племянница была счастлива…
Хотя… Как бы мы сами вели себя, если бы наши родители воспротивились нашему браку? А ведь могли бы тоже говорить– «Слишком маленькие еще!», «в двадцать лет – это не любовь!», «Сначала хоть вуз закончить надо и на ноги встать!»… Конечно, «сытый голодного не разумеет», но… и «отвергнутого» Леню лично мне тоже жаль… Он ведь, может быть, ухаживая за Яной весь этот год, даже и не знал, что она теперь замужем «официально» …
Следующие две недели мы как-то больше не сталкивались с «этим делом», только учились... Дни проходили, как обычно. Одни родители продолжали перезваниваться с Мусатовой, но их разговоры казались мне непонятными и скучными.
Зато мама с папой наконец-то рассказали нам о своих школьных годах, о том, как и почему они так тесно подружились именно «Севой, Дашей и Катей» и почему конфликтовали с остальными одноклассниками… Но прежде, чем передать эту историю, нужно разъяснить, чем в сущности была Лидия Сергеевна Москвина, их бессменная классная руководительница и учительница русского языка и литературы.
Во-первых, еще в юности выражение «ума нет – иди в «пед»» было отнюдь не про нее… Лидочка окончила школу с золотой медалью, не без успехов занималась в литературном кружке Дворца пионеров… По своим знаниям она запросто поступила бы на филологический в МГУ. Поступила бы, но…
Девушку совсем не привлекала научно-исследовательская работа. «Чахнуть» над чужими монографиями и «препарировать» произведения классиков в поисках какого-то скрытого до сих пор смысла? Зачем?
Конечно, гораздо интереснее работать с людьми, а еще лучше – не с взрослыми, а с детьми… Для класса педагог является главным по умолчанию, а на службе в кругу ровесников лидерства надо добиваться…
Еще ей нравился сам процесс обучения кого-нибудь, да даже и не столько процесс, а ожидаемый результат… И очень хотелось при этом, чтобы хорошо отзывались окружающие – говорят ли о ней самой, Лидии Сергеевне, или о ком-то из учеников (за успехом любого из них должен стоять не кто иной, как она)…
И именно эта любовь «классной» к чужим похвалам и стала постоянным источником проблем у ребят… В чем же это проявлялось?
Лидия Сергеевна была настоящей ревнивицей во всем, что касалось любых достижений своих подопечных… «Любимчиками» ее, конечно, становились отличники, но не всякие, а те, в которых она видела отражение своих трудов, тех, кого она сама подняла до пятерок из «жалких троечников»…  «Примерных» родом из младших классов она еще терпела, но вот те, кто выскакивал со знаниями, полученными из прочитанного самостоятельно, по «своему хотению, а не ее велению»… О, их никак невозможно было перенести! Каково сознавать, что в их познаниях никакой твоей заслуги нет? Не приписывать же себе чужие, не обманывать же! Разве же она сама не могла бы дать этот материал, если… Если бы оставалось только в школе по вечерам больше свободных помещений и если бы ей давало больше свободы начальство всех уровней… А так… Зачем же они высовываются? Хотят показать, что могли бы, чего доброго, и без нее обойтись?
Так же было и с послеурочным временем… Москвина была буквально одержима внеклассной воспитательной работой, сама, не ограничиваясь тем, что проводили вожатые, организовывала бесконечные собрания, «классные часы», репетиции утренников и вечеров… Естественно, что «нагрузить» этими мероприятиями она стремилась всех учеников, с неудовольствием, но отпускала еще на другие школьные кружки – зачем портить отношения с коллегами? Но уж с теми, кто уходил заниматься «на сторону»…
Вообще, в этой связи весь класс делился на несколько категорий, участники которых различались по успеваемости, интересам, а главное – по характеру, и редко общались с членами другой «стаи».
Было пять человек – три мальчика и две девочки, - которых Лидия Сергеевна про себя называла «золотой молодежью»… Школа была хоть и «лучшей по району», но – лучшей среди обычных, и очень «высокопоставленные» родители туда своих детей отдавать не стремились… Самым «продвинутым» был отец Альбины Краснопольской, доктор технических наук, чьи работы были тогда строго засекречены… Да, Альбина была младшей сестрой уже известных нам Владислава и Климентия, а старший из братьев был тогда уже студентом. У остальных же «золотых» родители были директорами не самых больших предприятий и магазинов.
В классе эта компания была, пожалуй, самой "автономной" – они дружили между собой, а с остальными поддерживали только «деловые» отношения… Вот и эти «остальные» также почти не обращали на них внимания. Впрочем, иногда их особому положению завидовали… Не оценкам, которые, как и у всех, были разными, а тому, что только на их уходы после уроков к музыкальным или «иноязычным» педагогам «классная» смотрела сквозь пальцы…
Были «ботаники», были хулиганы – все такие же, как и в любом другом классе, так что останавливаться на них подробно, наверное, не имеет смысла…
Но главная «межвидовая борьба» разворачивалась между теми двумя группами, которым Москвина дала названия «элиты» и «вундеркиндов».
«Элитой» были ее любимчики, с ее собственной подачи выбранные на должности старосты класса, редактора стенгазеты… «Выбранные с ее подачи» - она ведь сумела сформировать у большинства учеников самый настоящий культ личности себя, любимой) - конечно, стремились оправдать оказанное им доверие во всем – и в учебе, и в «мероприятиях», и в «преследовании неугодных»… Они не бегали «наушничать» специально – Лидия Сергеевна сама избавила их от этой необходимости, добившись почти невозможного: выдать виновного открыто стало для большинства не преступлением против коллектива, а нормой жизни… Кстати, это большинство, или, на жаргоне «классной», «серая масса», тоже пользовалась искренней симпатией и ее, Лидии Сергеевны, и «элиты»… Ведь при желании и умении от них можно было добиться любого нужного результата!
«Вундеркинды» же всегда были главной «головной болью» для Москвиной. Эта «великолепная семерка» - их было именно семеро – из таких уж «гениев» на самом деле не состояла. Просто они много читали, серьезно занимались разными видами искусства и спорта… и при том ничего не скрывали и не считали нужным оправдываться в своем свободном времени.

Отредактировано Persian (2007-04-11 21:44:36)