Форум литературного общества Fabulae

Приглашаем литераторов и сочувствующих!

Вы не зашли.

#1 2011-11-02 20:03:47

Геннадий
Участник
Зарегистрирован: 2011-10-31
Сообщений: 42

Долго не протянет…_2 часть

Часть вторая
                                                                             1
Я усердно придумывал свой другой, неземной, мой мир.
Мир моих грёз…
Там всё так хорошо и без слов понятно, где ничего и никому не надо ничего  доказы-вать.
Где всё ясно без слов.


А тяжелее всего, в этом лучшем из миров, быть одному.  Всю свою жизнь, я  искал себе кого-нибудь, кто бы разделил  моё пребывание на этой ….  Не знаю на чём!

Есть у меня Подруга...
Точнее будет сказать - была...
Она...
А, кстати, почему Её нет?

Как  плохо устроен этот свет! Всё кончено, а я продолжаю ждать.
Неужели Она не чувствует, что сейчас, может быть, как никогда, мне нужно её присут-ствие?
Не то!
Ну, что ей до меня? Интересно, а чтобы я стал делать на Её месте? Не знаю…  У меня нет опыта.
  Это как в бушующем океане увидеть человека, понимать, что ему уже ничего не по-может, но броситься в этот страшный  водоворот, чтобы, даже, не доплыв до утопающего, самому погрузится на дно, обретя там  покой.
По всей вероятности толкает на это человека, желание свести счёты с жизнью, только он этого не понимает, и ему кажется, что он совершает подвиг, а на самом деле, он сводит счёты с жизнью, которая так тяжела…..

Человека судят, у него есть последнее слово и последнее желание, пусть их не выпол-нят, но он надеется на это. Я тоже судим  жизнью, неизвестно за что, но заранее обречен на смертный приговор, который подписан и только дело времени, чтобы его исполнить, не имею ни последнего слова, ни исполнения последнего желания….
Последнего….

Кто последний на исполнение приговора?
Вот и пришла моя очередь.
Я последний….
А кто за мной?

За всю свою жизнь я никогда так не думал. Всегда я старался причесать свои мысли под основную мысль толпы, повторяющую слова её  правителей. Скажи я сейчас что-нибудь такое, так меня тут же упрячут куда-нибудь подальше. А сейчас особенно, потому что я конченный, но ненароком  могу своими сомнениями потревожить кого-то, нарушить чей-то покой.

Да Бог с ними…
Что они мне?
Что я им?

Что я сейчас хочу?
Не знаю.
У меня нет желаний. А может, есть? Кто их выполнит? Я не могу, потому что прикован к кровати, а рядом никого нет.

Вроде бы только отвлёкся, да не тут-то было! Опять полезли эти не прошеные гости  о приближении…. Не хочется даже мысленно произносить это слово. Пугает. Чего скры-вать? Ещё как пугает…. Какой смысл мне хитрить перед самим собой? Никакого, но с другой стороны, так приятно себя обмануть, решить, что ничего не происходит…. Мол,  так прекрасна жизнь и всё ещё впереди.

Я как-то на работе задал сослуживцам  вопрос, а что нас  ждёт впереди.  Вразумитель-ного ответа я не получил.
Конечно, миллионы людей, уже не одно тысячелетие уходят с этой земли, не осуще-ствив ни одного своего  желания.
Тогда зачем говорить о последнем желании?

У меня хоть что-то было. Пусть  кому-то это  казалось незначительным, но  думал по-другому.

Опасная тема. Сейчас буду думать о ней. Хотелось бы знать: а она знает об этом? Если пронюхала, тогда понятно, чего не появляется. Она баба с умом. Найдет себе  «бойфрен-да», если уже не нашла.
Какой от меня-то толк?
Ни кожи, ни рожи...
Как сжалось сердце!
Жалко себя.
Лежу весь несчастный, никому не нужный...
Вот!
И глаза уже наполнились слезами.
Как мы любим себя жалеть!



Я Её не осуждаю. Бог с ней. Ведь неизвестно, чтобы я стал делать, будь  на её месте.
Ну, уйду.
Ну, никогда не будет  меня.
Но почему хочется, чтобы хоть кто-нибудь обо мне помнил?
Зачем это, ведь я-то буду там - откуда никто, никогда не возвращался.


А может быть там так хорошо, что поэтому никто и не возвращается?



                                                                          2

Помню, был со мной  такой  случай. Раньше я бы, может быть, о нём  и не вспомнил, но  сейчас, по-моему, самое время.
Дело было летом.
Я сидел  в парке и ждал приятеля. Не припомню, для чего мы встречались, да это и не важно. Значит, сижу я, а около старичок пристроился.
Этакий мухоморчик!
И всё у него было как нескладно:  маленького росточка, пиджак явно с чужого плеча. Висит на нём, как на вешалке. И хотя была жара, он был в ботинках, престранного вида! И в шляпе, какие носили, наверно, в 30-гг. прошлого столетия.
Сидит,  весело улыбается и на меня посматривает.
- Ты чего, дед, знакомого увидел?
- Да, мы все знакомцы! – Весело сказал Старик.
- Я тебя не знаю….
- Нет, знаешь, просто не помнишь.
- Я могу описать всех своих знакомых и в придачу их знакомых. Если я увидел челове-ка,  то, как в фото: раз – получите изображение!
- Это ты, милок, говоришь об этой жизни…
- Что?!
- А то. Я тебе говорю, что ты говоришь о том, что видишь глазами, а есть и другое из-мерение.  Нужно особое умение, чтобы  увидеть его.
От таких слов я, просто,  обалдел! Вот это загнул,  Старый!
- Ну, дед, это ты прихватил!
- А чего прихватывать, когда прихватывать нечего! Говорю тебе, ничего не исчезает.
- Ну, ладно, вот мы с тобой сидели минут десять назад на этой  лавочке, правильно?
-Да.
-  И сейчас сидим и говорим, а то, что было - осталось где-то там позади, - я махнул ру-кой, чтобы подтвердить свои слова.
- Ну?
- Чё, ты нукаешь? – Не знаю, как это у меня вырвалось.
- Ну??
- Значит ушло. Исчезло, а ты мне говоришь, что ничего не исчезает. А куда оно делось? Исчезло!  Значит исчезает!
- Это как на то посмотреть! – Я невольно посмотрел в его глаза, и мне стало чуточку не по себе. Они, вроде бы были такими, как я их увидел первый раз, но с другой стороны -  в них что-то таилось такое, что даже сейчас вразумительно ничего сказать не могу.
- Этого не передашь словами!
И тут же поймал себя на мысли, что Старик прав, не всё можно передать. Я спросил:
- А где же мы с тобой встречались?
- Там! - Сказал Старик и неопределённо махнул рукой и весело рассмеялся.
- А, всё понятно! - Радостно подхватил я – «там»! - И я так же махнул рукой, как это только что сделал Старичок.
-  Это хорошо, что ты понял…. Вот значит, если всё вечно длится и всё повторяется, то значит мы все знакомцы, потому что каждый из нас где-то и когда-то встречал друг друга и знакомился …. Просто чуть-чуть призабыл.
-Так, если я правильно тебя понял, нужно только вспомнить? И всё?
- Именно так! – Радостно воскликнул Старик.
- Но вот я не могу  тебя вспомнить….,- сказал я с иронией.
- Это не беда!
Придёт время, вспомнишь!
                                                                             

                                                                                  3
Как это было давно.  И мне  очень хочется поверить в слова  Старика, мне хочется об-рести веру.
Вот чего мне не хватало на протяжении этой нелепой и так быстро заканчивающейся жизни – веры.
Веру мне  заменяли желания.
Боже мой! Сколько их возникало, и большинство из них никогда не исполнилось. А как хотелось! Верилось, что если исполнятся  все мои желания, то я стану счастливым,  но это не так... Ведь иногда случалось, что моё  хотение исполнялось, но оно не делало меня счастливым, может первые минуты, но потом наступало разочарование...

Хорошо было достигать, но достигнутое - неинтересно. Но я ждал, ждал, а  чего - не ведал сам. Вся эта жизнь - это непрестанное ожидание, что вот-вот и наступит...
Что наступит?
Этого никто не знает, просто все по привычке, ожидают этого наступления, будто в нём есть какое-то искупление от всех бед, неприятностей, какое-то светлое и чистое эльдорадо...
Вот придёт счастье…
Но это уже неземное, потому что на земле счастливы только  те, кого не мучает со-весть.
Вот придёт любовь…
В жизни  настоящая любовь - это трагедия.

Я понимаю, что это бессмысленно, но я жду Её…
Жду.
Наперекор всему.

Всё жду, жду, что вот-вот наступит время и всё исполнится, и тогда я расправлю плечи и начну жить.

Не дождался жар-птицы!

Телега жизни медленно и лениво катилась по просёлочной дороге жизни и однообраз-ный, скучный пейзаж, сопровождал это движение.
Движения нет.
Я  лежу на кровати и мой горизонт  ограничен рамками окна, и мне порой  кажется, что это кино, а я зритель, сам себя  наблюдаю в этой такой скучной жизни.

Пройденные годы - это жизнь взаймы.
Пройденные годы - это песчинки, которые жду порыва ветра, что бы разлететься в не-ведомо  куда!
Жизнь – это  наказание за то, что мы совершили в другом месте. Что-то такое, чего мы уже не помним; сменили нашу душу, а, сейчас распавшись на миллиарды отдельных пес-чинок, унеслись в это леденящее пространство, распластавшееся надо всеми, кто имеет один приговор - Уход.

                                                                           4


Закрыл глаза.
Стараюсь ни о чём  не думать.
В голове обрывки  мыслей, которые     обрывками кружатся в моей душе.
Я только ощущаю,  ка неведомая сила сковала мои мышцы, а мне осталось только наблюдать за  этим.
Хотелось  жизни.
Настоящей!
Но её и не было.
Никогда ничего не получалось довести до конца. Начинал, радовался, чувствовал силы, а при первой неудаче - бросался в кусты, там отсиживался, потом оправдывал себя, что это не для меня, не моё, что там, где-то впереди, будет что-то большое и настоящее.
Вот и дождался!
Большого и настоящего...
Вот оно бредет ко мне, в образе Красавицы  С Косой.

Да чёрт с ней!
Уж лучше в эту черную дыру, чем это движение неизвестно зачем и неизвестно куда. Спроси на улице прохожего: зачем ты живёшь? Начнет молоть про долг перед человече-ством.
А что оно такое , это «человечество»? Отдельные  прохвосты, которые профессиональ-но вещают от имени всех, но вот беда, на отдельного человека у них, как правило, не хва-тает времени.
Это для них – тля,  людишки, мусор...
Да-да!
Я и тысячи вот таких, прикованных... Хотя, они пекутся о нас, а уж если берутся за это дело, то пусть со мной кто-нибудь из них, уже отживший свой век поменяется, а? 
Не слабо?
Дудки!
Они меня лучше в желтый  дом определят, чем пойдут на такое.

Вот мне один мужик рассказывал про одного защитника прав. К этому правдоборцу пришла женщина, у которой  что-то с дочерью произошло…. И она стала этому пню рас-сказывать, а он заснул! Что ему судьба этой женщины! Ему надо дела поважнее решать: себя и своих близких обеспечить….
А кому интересна судьба несчастной женщины?
А кому интересна моя судьба?!
Никому мы не нужны….
Мы порой себе-то не нужны, а что там говорить о других?

Ой!
Как плохо стало!
Прямо всё обратилось в тошноту.
Всё! 
Я уже ни в силах даже желать. Прямо отрава какая-то разлилась во мне. Всё горько, противно. Нет ни надежды, ни радости - ничего, только нелепое ожидание конца, что вот-вот  свершится то, чего я боюсь, но к чему, помимо моей воли, устремляюсь... 

Как щепку подхватывает поток, так и меня схватила могучая сила и понесла! 
Всё мимо воли!
Всё!
Что сделалось так, как мне хотелось?
Ничего.
Проскальзывало мимо пальцев - и только. Естественно, что я не особенно лез из кожи - не получается, ну, и чёрт с ним! Хочется, чтобы кто-то пришёл, сел рядом и поговорил, как это в детстве делала мать, но вся беда в том, что я уже не ребенок.

Только в детстве и было хорошо. Вот мысли начинают сворачивать, и я опять ничего не могу с этим  поделать! Раз – и я думаю о ней! Наверно хочется, чтобы пришла она, но даже себе не могу в этом признаться. А ведь жду, хотя не знаю зачем.   

У неё есть надежда, а у меня уже ничего нет, кроме обрывков воспоминаний, не даю-щих утешения. Это потому, что у меня никогда не было такого, ради чего не страшно бы-ло бы и умереть.

Смотрю в окно.
Солнце, тепло... 
Как хорошо бы выйти и идти, встречаться со знакомыми, говорить, и чтобы так было всегда, чтобы нелепая случайность не оборвала этого, чтобы всё было как в сказке, где всё сбывается и всегда легко на сердце.

                                                                 5

Ну вот! Опять мой неугомонный однопалатник разговорился.
- Ну что вы ко мне пристали? Разве не видите, что я занят. - Зря я так, но ничего не мо-гу с собой поделать.
- Ага, еще и грублю. Ну, что вы привязались. Возраст, возраст..., - а ведь, действитель-но, я еще молод, точнее таковым и останусь...
- Что? Ваши годы..., - мне не хватает воздуху, - да отстаньте же вы, наконец!

Я никогда не доживу до ваших лет!

Что-то попало в глаза, как будто песок бросили.
Чего он уставился.
Вскочил, помчался к двери.
Наверно жаловаться.
Бог, ты мой!
Плачу...
Зря обидел  старика...

Жалко сейчас всех, а ведь он  мне ничего плохого не сделал, но не могу по-другому...
Как глупо всё получается.
Ну, вот и сестра пришла.
Какая-то пелена, чьи-то всхлипывания.
А если…
Нет!
Нет!
Не хочу!
За что?
Что я сделал такого?
Ведь я молодой!
Как хочется жить...

Чем я хуже других?

Успокаивает.
Не пойму, о чем речь?
Может, не слышу?
В ушах загудело.
Рыдания...
Господи! Так это же я рыдаю! Не могу остановиться, сотрясается все тело. Как горько! Тоскливо... Прямо все разрушается, вот сейчас, здесь рушится мироздание и никто и ни-когда его не восстановит, потому что оно вместе со мной исчезнет в бездне - это един-ственное, неповторимое. В этой бездонной пропасти разлетится всё по  закоулкам беско-нечности и некому будет собрать то, что здесь на земле представляло моё «Я».

Меня уже никогда не будет...

Боже!
Какие горячие руки. Какое дикое желание...
Они такие добрые, что хочется их целовать...
Куда-то все начинает уноситься...
Началось?
Может быть...

Открыл глаза...
Потолок. Белый.
Стерильность, кругом стерильность, а  мне, ведь  в последний раз,  хочется увидеть краски.
Много красок, чтобы от них весело и легко на душе!

В голове пусто. Никак не могу вспомнить. Странное ощущение, будто кто-то стягивает лицо... Наверное, я  спал.  Что во мне не так: похолодело внутри, все тело стало каким-то  чужим.

Ничего не хочется. Даже шевелиться. Какая странная тишина.
А может... а может это уже то!
Нет!
Оно («не то»)   представляется темным и липким и оно засасывает в себя и, когда попа-дёшь туда, то оно тебя переварит, и ты станешь  тёмной липкостью…. 
Всю жизнь мне  вдалбливали, что кончится  жизнь  и всё! И больше ничего, никогда не будет.
Откуда они это знают?
Кто проверял?
Нас окружает бесконечность.  Всё бесконечно, но для меня конечно…   Как же так всё бесконечно, а я конечен?   Я не хочу конца - я хочу бесконечности, хочу как все во все-ленной - расти, двигаться, развиваться.
Еще пройдёт немого времени, и я не буду ходить, думать...

даже страдать!

Не может быть, чтобы никто не знал: что  происходит  на том свете. Наверняка есть та-кие  знатоки, но они затаились, молчат до поры, но мне от этого не легче, ведь судьба моя решается сейчас, точнее - решилась.
Вот чёрт!
И снова я начинаю думать о темноте.  Хочется убежать, спрятаться, да так, чтобы никто не смог найти. И переждать эти лихие времена.

Вот, я пекусь, пекусь, а о ком?
Что такое я? Ну, вот ноги, руки, голова...
И всё?
Это я? Но ведь живут  люди  без ног, без рук, правда...
Тогда кто же я? Может то, что думает об этом?   
такой маленький человечек, который сидит  …
Где?
В голове?
В сердце?
Да чёрт его знает, где он сидит!
Но точно сидит и наблюдает за тем, что происходит.


Мне  кажется, что во мне, кто-то есть…. я не могу о нём сказать, кто он таков,но  точно есть!
Всегда мне казалось, что кто-то за мной наблюдает изнутри.  Может быть,  и сейчас этот «маленький человечек » смотрит на меня и усмехается, видя мои волнения, метания.

Мысль о себе - это сравнение с кем-то.
С кем?
Что я знаю о себе?
Ну, воспоминания, которые сами приходят   и  сами уходят. Если я не сплю то они, как река, текут и текут, на чём я….  «Маленький человечек»?   Я – это маленький человечек, который наблюдает за этой рекой воспоминаний, предвидений, решений ….
Но эти  тёмные воды воспоминаний, существуют по своей логике.  Они что-то другое...  Ведь только мне кажется, что я что-то помню, а в действительно всё не так. Мир воспоминаний – это другой мир, чем тот, о чём эти воспоминания.
Иногда мне чудится, что  всё  существует само по себе и  кажется, что между этими яв-лениями нет никакой взаимосвязи….
Знания  о мире, о себе ….
Откуда они?
Откуда у меня  эти знания?
Из книжек.
Что-то, где-то  прочитал, но там может быть столько отсебятины, столько правок и по-правок что все эти знания – это  чьё-то  мнение и не более того.
Всю свою жизнь мы проводим среди мнений, а не среди знаний!
А кто их создал?
Да, такие же чудаки, как и я, только сумевшие убедить окружающих, что они знают больше, чем есть на самом деле, а на деле - ничего не они  не знают, да и не могут знать: что можно узнать, когда негде узнать?

                                                                6


Защипало в глазах.
Стоит нажать на глаз, как будто  оттуда искры вылетают.  Закрываю их - всё пропадает. Темнота, но стоит открыть глаза - исчезает.
А может я – это зрение?
Вот вижу потолок: белый, несколько неровный, в углу что-то неясное, темное... Могу рассмотреть шероховатости, полосы.

Кто  же здесь я?
Знание  или мнение о потолке?
Не ответить!
Как не силюсь - не могу, потому, что всё, что имею, -   это только чьи то мнения, а проще - выдумки...
А может я начинают копаться в себе не просто так!
Это Маленький Человечек начинает наводить …. Наводить кого? Выходит, что во мне существует ещё кто-то?
Один живёт в мире мнений, а другой за ним наблюдает?
Я  запутываюсь….


Могу закрыть глаза и представить такую картину: море. Оно плещется. Тепло. Люди загорают.
Все пропало!
Что-то заныло….

И вот, занавес открывается и появляется её величество – тоска…..
Вот так всегда бывает, отвлечёшься – бах!
Я думаю о ней.
Почему она не идёт?
Не случилось ли чего?
Вот! Здрасьте!  Не вижу ничего, мелькают какие-то фигурки, все туманно.
Голова раскалывается…
Фу! Отпустило.
Мысли снова  о ней. Теперь буду её оправдывать и винить себя.
Не хочу думать о ней!
И здесь нельзя быть самим собой!
«Не хочу», а «кто-то» меня заставляет хотеть.
И этот «кто-то» не вовне, а он, как внутренний  враг, затаился во мне и вертит и крутит, как хочет и ничего нельзя поделать с ним.
Нельзя определить, где он сидит…
Найти в себе  место, где он захоронился, чтобы оттуда  мгновенье за мгновеньем отрав-лять мне жизнь.

Неужели  это Маленький человечек?
Что он хочет мне сказать?
Не знаю.
Не понимаю.

А как бы было хорошо избавиться от этого  Маленького человечека, который всю мою жизнь вставлял мне палки в колеса. Если бы он сейчас  не мешал мне, то я бы стал самим собой…
Но я не знаю, что такое быть «самим собой»?!

Как найти это неуловимое, что собирает все воедино и дает возможность правильно оценивать, находить единственно правильное  решение.

Мечты!
Как сладки вы!
Если бы существовало чудо!
Тогда бы я сделал так, чтобы наваждение исчезло, и моя жизнь стала бы сказкой. Но так не бывает.
Сказки родились потому, что вот такие неудачники как я, хотя бы мысленно, исполни-ли то, что у них ни получилось в жизни.

Я хочу, хочу, хочу... чтобы этого не случилось...  как мне приятна мысль об этом! Что-бы я не делал, она как змея подкрадывается и хвать! - укусила мыслью,

что близится  мой час.

Но если хорошо подумать, то получается невесёлая история: если этого не случится сейчас, то обязательно случится потом.
Это неотвратимость.
Так может быть не стоит и тянуть?
Умом я это понимаю, но кто-то во мне пугается, боится.
Боится «Ветхий человечек»…..  Понятно! Этот Ветхий человечек  вырос на идеях, ко-торые им всовывали в голову дома, в школе, в институте…. Он вырос в страхе и всего боится, он конечен и не понимает бесконечности….

Маленький человечек не боится, потому что он вечен!


Боже ты мой!
Так во мне происходит битва Маленького и Ветхого!
Бесконечности и Конечности….

Сейчас побеждает Ветхий и тотчас становится  холодно и страшно, вот в такие минуты нужен человек, который может согреть или утешить.

Мне плевать!
Я не герой, не хочу красиво умирать.
Мне страшно!
Страшно!

Надо встать. Нет сил. Не хочется двигаться.
Всё отодвинулось, отстранилось.
Я уже не здесь, просто какая-то частица осталась от меня, а меня уже нет, потому что я уже где-то там, где светит другой свет.

Другой свет!


В этом мире я старался прибиться к любому берегу, но не получалось, везде волна ока-зывалась сильнее, и я болтался между берегов, так ни к чему  и не пристав. Это плохо.  Да какое мне до этого дело?  Пристал, не пристал, а конец настал! Вот и рифма, первая, но самая точная.

Я влачился среди  несбыточности  желаний. Ни одно не сбылось, они падали в меня как расколотые монеты, одна оставалась у меня в руках, другая падала на  самое дно колодца моей души. И их там столько накопилось, что они своим холодным светом слепили мне глаза. Я ничего из-за них не видел.

Что же мне надо?
Этот опять-таки один из вопросов не имеющий ответа.
Устал...
только сейчас именно в эту минуту возникло ощущение страшной усталости от всего: от нелепой жизни, от еще большей нелепости - ожидания конца этой жизни, изменить ни-чего нельзя, потому что я приговоренный, и нет желания что-либо изменить.
Есть только страх приближения Неизвестности.
                       
И  вот - бах!
Я спокоен.
Здравствуй, Маленький человечек!








                                                                        7


Вот сейчас вспомнился Старичок….
Тот, который  говорил, что мы не уходим насовсем из этого мира, а мы  вечно возвра-щаемся.
Постой, постой! Я ему сказал, что  мы все идём к концу…
Да!
А он ответил:
-Нет никакого конца!
Дальше было так:
- Весело, а тогда куда все подевались, которые были до нас?
- Они здесь, рядом…
- Как так?
- А очень просто, никто не уходит, он только переходит в новое рождение и снова рож-дается и так рождается от ухода к уходу и так  много раз подряд, когда не исполнится черёд….
- Какой такой черёд?
- Когда надо ступать по бесконечной лестнице.

Всё в  свой черёд!

Стоп!
Я понял, о чём говорил Старичок: вокруг нас Маленькие человечки!  Они бестелесны и они могут  перемещаться и….  покидать тело! А тогда власть переходит к Ветхому чело-вечеку!


Я так ясно себе представил себе ту беседу, что мне показалось, что я  ощутил себя  жи-вущим тогда, когда был это странный разговор.
А может и не странный, может, наоборот,

самый важный за всю мою жизнь.

Вот сейчас, когда  приближается это самое ….
Я вспомнил это разговор.
Это неспроста.
Но о чём же, мы говорили дальше?
Наступает время Ветхого…
Не могу вспомнить.
Всё  стало как в тумане.

Хочется спать…

Было бы хорошо заснуть и не просыпаться. По существу, я не хочу участвовать в этой гонке...  Всё однообразно, серо. Это  только страх,  вот если бы точно знать, что ожидает, то и жалеть не о чем!

Ну, какие  ценности есть в жизни?
Много еды, почет, зависть других….. 
Одни кичатся тем, что  у них добра навалом, а другие – отсутствием оного, но потом все окажутся в одной большой яме, и трудно будет различить, кто из них кто.

Всех вместе в этом собрании химических элементов соединяет жизнь, как святых, так и грешников.
Никому нет спасения.
Все приговорены.

Выбор есть: можно до конца сдерживать коней, которые тащат повозку жизни, а  мож-но дать коням волю!
Получится  вопрос, как у Гамлета:
  сдерживать или дать волю?
Так уж не правы те, кто в самом начале обрывает мучение. Их осуждают, а за что? За постижение, что мы рано или поздно там будем?

Удивительно, что этот поезд под названием жизнь везёт всех к одной остановке. Она по времени разнится: одни выходят раньше, другие чуть позже, но то, что выйдут все, каждый на своей остановке – не вызывает сомнения.

И на этой остановке у каждого исчезнут сомнения и противоречия, страхи и вопросы. Пропадут все неясности. Только здесь, на этом последнем, пустынном  перроне дозволено узнать всё и там витает тишина, отдаляющая нас от этого  сонного и глупого мира, за ко-торый мы так усердно держимся, где правит глупость, тщеславие, жестокость и дикость. Меняются слова, а суть остаётся. Войны, насилие - ничего более в этом прекрасном из миров.

А вдруг на этот перрон придёт новый поезд? И всё начнётся заново? Даже как-то по-теплело на сердце. Ведь старик говорил, что мы уходим, что бы вернуться! Значит, я вер-нусь! Заколотилось сердце. Это у меня всегда бывает, когда наступает ожидание чего-то радостного. Поверить в это не все решаются. Некоторые боятся даже мысли такой.

Они повторяют всё, что им не скажут теле умники, которые для заработка придумыва-ют всевозможные теории, утверждающие якобы истины, а истина одна и она проста, что выть хочется,  – смерть всему венец!
Но она это только  конец этого существования, для того, чтобы началось новое. Вот об этом не говорят…

Но мне Старик сказал!
Я теперь знаю, что ничего не кончится,  потому что Маленький человечек отдохнёт и вернётся в этот мир  и найдёт себе другого Ветхого человечека.

Может быть, он мне сказал истину?
И что забавно в этой простой мысли – надежда.
Но в обществе всегда существует какая-то самая главная мысли. И все усердно должны её повторять и  убеждать себя и остальных, что она самая-самая важная.
И хранители этой истины, упрячут любого, кто посмеет усомниться в их правоте. Это-го вольнодумца мигом упрячут. Придумают тысячу оснований, но упрячут. Закон он ведь, что дышло, куда повернешь, туда и вышло …. точнее - то и вышло...  То, что надо! Ха-ха. Произвести эту мысль однопалатникам - они мигом оценят - предсмертный бред…







Странно, но страха нет.
Мне  уже не жалко себя как это было вначале, когда я только что услышал!
Да!
Ни капельки!
Мне надоела это вечно повторяющаяся пластинка, где один и тот же припев: чтобы жить надо есть, а что бы есть -  надо «крутится» - это значит  плясать под чужую дудку, одевать маску и делать вид, что это вовсе и не маска, а твоё лицо.

Иногда случается, что в кружении забываешь, где ты, а где маска. Потом, обожрав-шись, начинаешь защищать эту маску,  считая, что именно она и есть ты. И  тебе уже чу-дится, что только так устроен мир, а кто не согласен - анафемой его по башке!

Сейчас привиделось, что у меня всё нормально.
Доктор ошибся, вот он приходит ко мне, извиняется, и говорит, что завтра меня выпи-шут.
А радости нет.
Всё начнётся заново.
Это уже как пытка…

Хочется плакать.
Устал.
В груди закипает жалость к себе...
Маленький  человечек  сжалился над Ветхим, и пожалеть несчастное тело, распростер-тое в постели...
Он жалеет, а я плачу.
Полезли проклятые воспоминания - мурашки.
Опять о ней!
                                                                       













Часть третья

                                                                             1

Когда я с ней познакомился, то казалось, что нет счастливее человека. Я бродил по го-роду как полоумный, всё было светлым, радостным и ни чего не предвещало плохого, а потом стали открываться невидимые стороны луны.

Со временем поэзии в ней поубавилось.
Осталась одна проза - грубая и эгоистичная.
Ну, в ту ночь я, может единственный раз в жизни, был счастлив.
До краев, по - настоящему!
Господи! Как было хорошо.
На следующий день слушал пластинку, что-то банальное, но вдруг мелькнуло её имя, а может, показалось, и  тут же  тёплая волна прошла по телу. Наступило какое-то необыч-ное умиротворение, которое ни с чем нельзя сравнить… и вот в последний час – появи-лось чувство, что я счастлив, счастлив как много лет назад, тогда когда слушал пластинку.

Ну вот, наступает время Ветхого! 
Что-то  разрывает   меня внутри. Как утопающий, хватаюсь за соломинку, хочется, что-бы  она выдержала, но ничего не получается - срываюсь, лечу в бездонную тоску, где нет ни начала, ни конца. Может соломинка спасет, дарует защиту от безразличного чудища – действительности Ветхого человечека?  Ведь в этом царстве-государстве уничтожается все светлое, чистое, что может родиться в душе человека, это оно  убила Дон Кихота...

Сейчас  я понимаю, кто был величайший человек на земле, - это  тот, кто поверил Ма-ленькому человечек и, поверив раз и навсегда, пошёл по  жизни без страха и упрёка. Он дал коням волю  и  дошёл до последней точки  и Ветхий стал Маленьким.
Это  счастье.
Ветхий, вот кто  цепляется за жизнь   на этом свете.
Он боится другого Света, потому что он никогда туда не войдет, ведь это территория Маленького человечек!
Ветхий – это телесность, а маленький  - это лёгкость, свобода, воля, невесомость. Это реализация добра. Это то, что хотел построить Махатма Ганди, то,  о чём грезил Тол-стой…

Чего-чего, а вот добрых людей,  в этой жизни ненавидят!
Люди…
Всё от них!
И всё потому, что они  Ветхие!
Да они и не могут по - другому.
Ведь они телесные….





Была у меня соседка. Дрянь Баба! Ни слова не могла сказать, чтобы не соврать, по-моему, вся её жизнь заключалась в том, что бы рассказать что-то такое, от чего все бы за-мерли от восторга и смотрели на неё с  обожанием. Ради этого она могла сделать что угодно. А вот сделав самое плохое дело, – тут же забыть, будто и не делала. И что удиви-тельно, она могла  хорошо делать только одно – желать и приносить людям несчастье и когда у тех случалось что-то неприятное - радовалась. И вот это чудовище ни разу не бо-лело! А пила - прямо ужас! Одна могла из горлышка бутылку водки выпить.
Почему жизнь благосклонна к таким? 
Раньше я этого не мог  понять, сейчас понимаю: в этом Ветхом царстве  всё делается для того, чтобы ублажить телесность, а она, соседка, только этим и занималась. Всё, что-бы ублажить себя. Она стерва, но сейчас их время…
Хотя с другой стороны: первые предвестники горя – это  разврат и стервы…
Может они предвещают конец этого царства?
Я тоже оттуда…

Вот я ни во что не верил…
Но, повстречался мне Старичок, и я поверил его словам. До этого я куда-то бесцельно бежал.  Всё  в моей жизни было  понарошку, но я  ожидал, что это, в конце концов, кон-чится, и начнется настоящее, из-за чего стоит жить. В самого себя - не верил.
Вера и неверие…
Вдвоём так и жили.
И вот тот, Маленький  человечек, иногда стал давать мне мудрые советы, но моя беда в том, что я  к ним не прислушивался, я всё бежал….

Ничего не делал  и советы не выполнял.


Старичок  мне ничего особенного не сказал, но что-то он забросил туда. И вот сейчас я понял,  что нет ничего страшного за этой непрозрачной стеной, куда мне придётся вскорости уйти.

Странно, опять подтверждаю, что во мне живёт несколько людей, по крайней мере - два.
А может это безумие?
Я где-то слышал, что люди раздваиваются.
И всякое такое...

Но  не исключена ведь возможность, что это действительно так...
Как проверить?
Что может наука?
Да защищать интересы того, кому она служит, а её открытие - это рассмотрение того, что рядом, потому что она не придумывает такого, чего бы никогда не было в природе, она только подсматривает у природы, а потом своим корявым языком оформляет...
Может я не прав...
Кто знает...











                                                              2


Всё прошло,  всё промчалось...

Осталось немного времени.
Мне трудно понять что происходит.
Вот если посмотреть на меня со стороны: лежит человек. Может, думает, а может - бо-лит у него что-то и надо его погладить, поговорить с ним.
И может быть ему станет легче...
Конечно,  для настоящего сочувствия надо  влезть в шкуру того, кому сочувствуешь... Значит в моём случае - умирать вместе со мной?

Нет у меня выбора.
На моей машине уже нет тормозов.
А бездна может появиться каждое мгновение. Хорошо было бы, если бы это произошло так: закрыл глаза - и всё...


Что же меня удерживает?
Инстинкт, что ли, это тайное оружие Ветхого?
В школе, помню, чтo-то говорили, что он сильнее всего...
Самосохранение...
А для чего?
А ради чего?

Великий человек сказал, что вся наша жизнь - театр. А ведь точно! Кто был самим со-бою? Никто! Значит, играл роль, значит - театр!
Нет, я  не прав, такие люди, которые не играли роли.
Джордано Бруно – это человек. Он из Вселенной Маленького!
Кто может сказать, что он был прав или не прав? Никто! Но он до конца остался самим собой. Не дрогнул. Не согнулся. Это понимаешь, когда ближайший поворот может оказаться последним.

Я устал от мыслей…



                                                                     3

По стене ползёт муха.
Она мне нравится.
Но вот хлопни я ладонью  по ней - исчезнет и ничегошеньки в мире не произойдет, не изменится. Так и  меня…
Будет светить солнышко, будут смеяться люди.
Всё как всегда.
Но что меня гложет, ведь если там темнота и я сольюсь с ней – и все дела!
А там я  ничего не буду чувствовать.
Весь мой страх только на переход отсюда туда, а там другие правила.
Другая игра.


Исчезнет муха, я … ничего не остановится,  всё будет продолжаться в бесконечности. Исчезнет эта Вселенная и опять ничего не остановится. Всё обречено на вечное движение.


Я  могу задать бесконечное количество вопросов, но что из этого?
Вопрос рождает вопрос и ни на один никогда не получить ответа.

Не может быть, чтобы там ничего не было! Вот, разумом понимаю, что все окружаю-щее - тлен, но Ветхий  противится, не хочет, требует действий, он во чтобы ни стало, хо-чет  сохранить тело – его крепость и пристанище.
Каких действий? 
Что я  могу?
Да если по существу разобраться – ничего.

А где муха?
Зачем она ползёт ко мне?
Сейчас поднимусь, и.……
Нет!
Только не это!

Не я дал  ей жизнь,  и не мне отнимать...



                                                                       4

Похолодало.
Такое впечатление как будто в животе у меня образовался лед и он как холодильник, то размораживается, то наоборот... А кнопка - мысль.

Теперь я  стал как заевшая пластинка:  всё об одном….
Немного отвлечёшься, потом возвращаешься на  круги своя.
Как только представлю,  что конец скоро наступит,  так сразу всё окружающее стано-вится хорошим. И хочется остаться  в любом состоянии, даже, если я буду  только дышать, или думать.

И больше ничего не надо. 

Так думает Ветхий.
Но останься я, прошло  бы время, и наступил бы такой момент, что мне стало бы нестерпимо скучно.



О, Господи!
Никакого постоянства.
Несколько времени назад, казалось, что я обрёл какой-то выход, но как только появи-лись мысли об Уходе, я сдрейфил и завопил: «Помогите!»
А помощи нет, и не будет.


Вспомнил, Старичок говорил, что жизнь она как… кольцо?
Нет!
Не так.
Он вроде бы, говорил, змея, которая кусает себя за хвост и образует кольцо.

Но вот к чему он это говорил, никак не припомню….

Как молнии мелькают мысли.
Одна, другая… 

Когда я был подростком,  меня всегда мучило то, что мысли мелькали какими-то об-рывками.

И ещё вспоминается чувство одиночества.
Никому ты не нужен и никто тебе не нужен, - набил пузо, спрятался в уголок и смотри в окно или в телевизор.
Всё течёт мимо сознания, а вмешаться нельзя, ты один (и каждый - oдин), и эти одиночествa не  пересекаются.
Они бредут как слепцы, в своей вечной темноте и им неведомо, что есть яркий солнеч-ный свет.
Да он им и не нужен.
Что им от него толку?


В этой жизни, никто никому не нужен!


Всё обречено,  все мы похожи друг на друга и по фигуре и по внутренностям, потому что те, кто создал нас  не жалели свои создания.   Для  них это игра. Они смотрят на  экра-ны мониторов, видят наши уродские жизни,  и как моя соседка истеричка, получают от наших страданий удовольствие.

Этакое компьютерное развлечение с настоящими голограммами.  Им невдомек, что эти игрушки страдают…..


Иногда бывает так, что они забывают о нашем существовании и нам предоставляется шанец, но мы  не используем его, потому, что привыкли к тому, что не умеем самостоя-тельно мыслить, ведь эти игроки всегда сами думают за нас.

С чего это  мне припомнились слова Старичка о змее?

Не хочу думать!

Как сделать так, чтобы перестать думать?



Ничего в это жизни я не доводил до конца!
Правда, есть такие, у кого слова не расходятся с делами.
Я из тех, у кого всё не так,  как у всех!

Но почему, если уже произошло что-то, мы не можем идти дальше и не вспоминать об этом?
Я хочу отвлечься, ни о чем не думать, ни о приближающемся Уходе, ни о прошлом, ни о чём. Ан, нет, не получается! Все влечет меня вне зависимости от моего хотения.

Кто это  делает?

Опять вопросы без ответа.
Как перестать думать?
Может начать считать? Раз, два, три... Нет, всё равно продолжаю думать, а может вну-шить себе, чтобы я не думал? Это делается, кажется, так: надо повторять, повторять... По-пробую не думать, не думать, не думать...
Нет!
Всё равно думается.

Мысли, стали прозрачными, из-за них просвечиваются только одно – приближается  конец всему... Темнота...  Как я не бегу от этой мысли, всё равно я к ней возвращаюсь…

Где же моя желанная?  Почему  они не приходит.

                                                                       
Не очень уж она меня балует своими приходами.
А  когда придёт, тоя не знаю  о чём говорить? О погоде, о том, как я прекрасно выгля-жу?       

Но почему эта участь досталось  мне?
Не думать, не думать, не думать...
А зачем я ей? Во мне ни проку, ни толку, ни перспективы, а в наше время все ставят, или любят ставить, только на призовых лошадок, а я своё отбегал...
наверное, узнала.

Но как?

Эти мысли и воспоминания уже замучили меня. Чем больше хочу от них избавиться, тем настойчивее они лезут в голову, как мурашки бегают и бегают, а я слабею, ничего не могу с ними поделать. Как бы было хорошо не думать, вот так лежать и в чистой-чистой голове видеть картины: луга, леса, чтобы обязательно светило солнце, пели птицы, кроме этого больше ничего - ни забот, ни тревог. Да, опять вспомнил Старичка, он говорил о слияние всего со всем….. Да, все мы элементы и эти элементы постоянно переходят от одного к другому и их масса постоянна. Вот это движение вверх по лестнице – это пере-ход к новым элементам и так бесконечно…. Вот это наверно и есть  слиться с природой.












                                                             
                                                                              5

У меня есть друг – философ, он ещё и психолог, да ко всему ещё и пишет…. Ну, моло-дец мужик!

Вот он мне рассказывал свою теорию: мол, человек – это триада сознания. Вначале сверх _ сознание, такой треугольник, ниже  другой треугольник – это без_ сознание. А соприкосновение углов в окружности  – это наше оперативное сознание. Сознание нашей текущей жизни. В этих треугольниках записана вся информация.
Вся!
Эти два треугольника сливаются вначале в квадрат, а потом  в кольцо, этакая квадрату-ра круга! в кольце своими острыми концами…

Уж, не Старичковская ли это змея, кусающая себя за хвост?

Этот круг-змея ограничен двумя параллельными прямыми, что представляет собой наше оперативное сознание. Когда человек начинает что-то понимать, то круг-змея рас-кручивается и эти две половинки  оперативного сознания начинают расширяться и, в конце концов, достигают оснований треугольников, и они превращаются в квадрат, а тот в  круг - и снова крутится змея, стремясь укусить себя за хвост! Потом круг перекручивается и получается  восьмёрка. И здесь движение вверх и вниз.

После какого-то времени она раскручивается - и снова круг.
Здорово!
Я понял это!
Потом она переходит в квадрат, тот рассекается на треугольники, из них – звезда Да-вида, которая разбегается и всё повторяется заново.

Только сейчас я докумекал, что это такое.
Вот что значит моё будущее слияние со всем. Это конец конца и новое начало начала.
И от этого слияния стать всем.
Вот напасть!
Пока вспоминал мысли своего друга философа, было хорошо.
Как только отдумал их – поплохело.

И опять полезла бытовуха.
Появится мыслишка, закроет все ходы и  выходы  и мучает, и мучает и никак с ней не справиться. Только её выгонишь, так  обязательно посмотришь на то, что тебе напомнит о ней снова: «Здрасьте, а вот и я!»

Заснуть, что ли?

Так она обязательно приснится, а потом окружающие обязательно напомнят об этом.
Все как сговариваются.
Получается, что любая жизнь - марионеточная.
Дерни - дернется и марионетка, а надоест - выбросят.

Я, наверное, надоел…

Опять ползет.

Что б... 
                                                       Часть  четвёртая


                                                                        1

А её все нет.
Ну, приди же!
Что за мучение!

Уже вечер. Как хочется на улицу!
Может сбежать?
Но куда идти?
Может врач ошибся?
Ведь такое бывает.
Кажется, я читал что-то подобное и кино смотрел!
Честно!
Только вот название позабыл...

Почему  она  не идёт?

Старик сгинул.

Надо успокоиться, взять себя в руки.
Считать, считать: раз, два, три...

Почему она не идёт?


Раз...
Не считается.
Мысли стали - назойливыми.

Надо, ох, как надо, сосредоточиться!

Не могу!
Не хочу...
Ну, что сделать, чтобы избавиться от этого?
Что?
Кто подскажет?
0бида раздирает меня. Уже ничего не хочется, только обида живет во мне; как хочется поговорить,  рассказать  всё…. Или  пусть просто, по-человечески, погладят по голове... Всё возвращается на круги своя…
…. я не хочу...
Не хочу этого...
Конечно, если почитать книги, то там все пристойно. Герои умирают в красивых позах, но я-то не герой! Конечно, я восхищался их подвигами, но при этом помнил, что это сказка,…  Но и тогда было странно оказаться на их месте, а вот теперь, без всякого геройства, я лежу в этой палате, совершенно одинокий, и  мои, может быть последние, секунды, сочтены.

Вздрогнул.
Это от стука.
Почему-то сейчас показалось, что войдет она - с Косой...
Как я устал от этого. Ну, пусть чего-нибудь сделают.
Укол что ли?


Ну, вот Она  пришла. Усаживается.
А радости-то нет!
Даже тогда, когда томился ожиданием, было лучше.

Ага, сделала томные глазки.
Так! Сейчас заговорит сладким голосом, делая вид, что я лежу на побережье Черного моря.

Знает или нет?
Глаза прячет, наверное, знает.
Хотя, нет, у нее всегда была привычка: прятать глаза. А в принципе, все делается про-сто, приходит к врачу, говорит, что она  моя невеста, что у неё решается судьба, а тому-то всё до лампочки, к тому же симпатичная, глазки, тары-бары - извольте получить диагноз!

А теперь, припёрлась посмотреть, как это происходит. Такое зрелище нельзя пропу-стить. Плетёт, что всё будет нормально, скоро меня выпишут, это точно выпишут - на тот свет...
Как всё просто: «нормально…»... А что такое «нормально»? Разве нормально то, что я еще молодой человек, полный сил,  лежу в этой палате  и загибаюсь... Где эта хваленая наука, которая с радостью создает бомбы, а не может создать такое, что могло бы помочь вот такому бедолаге, как я?
Да, чтобы они  провались со своими бомбами!

Насторожилась. Ну, прямо собака. Вот уж у кого чувствительность. Видите ли, ей ка-жется, что я её не слушаю.
Але оп!
Надувание губок.
Але оп!
Слёзы в глазах заблестели.

Что со мной?
Слышу её голос.
Говорит, что у меня такое лицо, что я вот-вот заплачу.
Нет ни за что!
При ней плакать не буду.
Ни за что!
Испугалась.
Ну, милочка, так нельзя, если уж пришла смотреть, как умирают - смотри, а я сыграю спектакль…..  героической смерти...

Бог ты мой!
А ведь я не люблю её...
Вот  в эти секунды, посмотрев на неё, меня как  будто током ударило: не люблю, все что было - мираж... Такой же, как тысячи других, рожденных моей памятью  о чём-то  да-леком...


Как тоска о своей половине, но своей, а не этой. Это не половина. Так с боку припёка. Не знаю, как  это назвать, но одно точно - не то. Мне не везло ни в чём, естественно, не могло повезти и в этом.
Больше ничего не будет. Это финал. Последний шанец, но жалость, не к лицу герою, поэтому улыбнусь, как ни в чем, не бывало и спокойно взойду на эшафот!
Смотрите!
Запоминайте!

Никак не пойму к чему всё это? Пройдет немного времени, и она последует по этому маршруту и ничего не даст отсрочки.
Всё исполнится в срок.
Она будет старая, никому не нужная и цепляющаяся полуразвалившимся разумом за те крохи воспоминаний, которые  тогда и будут её жизнью, но эти крохи будут жечь как уголья, от которых не убежишь, не спрячешься, потому что их не вернёшь.

Чего она вскочила?
А, прощается, ну да ладно. Улыбаюсь. Наверняка, неотразим, как может быть неотра-зим актёр, уже сыгравший все свои роли.
Хорошо, что уходит. Всё равно я не слушал, что она говорила, только трата времени, а его у меня и не так уж много, хотя, по совести говоря, не представляю, чем забить эту прорву так мало оставшегося времени.

Неактивен

 

Board footer

Powered by PunBB
© Copyright 2002–2005 Rickard Andersson