Форум литературного общества Fabulae

Роберт Фергюссон
(1750 — 1774)

Robert Fergusson
(1750 — 1774)


КРЕСТЬЯНСКИЙ ОЧАГ


             Et multo in primis hilarans conviuia Baccho
             Ante focum, si frigus erit, (si messis, in umbra,
             Vina novum fundam calathis Ariusia nectar)

                                                     Virg. Buc.

             Прежде всего оживлять пиры наши Вакхом обильным
             Буду, зимой у огня, а летом под тенью древесной,
             Буду я лить молодое вино, Ареусии нектар.

                                                     Вергилий. Буколики
                                                     Перевод С. Шервинского *)


Когда под вечер меркнет небосвод,
        Когда усталый в хлев шагает вол,
Когда цепы кончают обмолот,
        И прерывает мельница помол,—
О как, свершив урочный зимний труд,
        И позабывши зимний лютый хлад,
Сельчане создают себе уют
        Среди забав домашних и услад?
        Начни, о Муза, петь на сельский лад!

Поленницу на земляном горбу
        Укутали от снега и ветров;
И ух, как будет весело в трубу
        Гудеть огонь сухих дубовых дров!
Хозяин, воротясь, глядит кругом —
        И забывает, что пришла зима,
И люб ему родной и чистый дом —
        Да, чистый дом,— хоть бедный, и весьма…
        А встречь идет хозяюшка сама.

И после изнурительного дня
        Обильной муж потребует еды,
И кружку эля выпьет у огня:
        Харчи худые — скверные труды!
И груда пышек источает жар,
        А в масле пышки новые скворчат,
И в чугунке горяч мясной навар,
        И слышен запах жареных курчат;
        И тянется к стропилам сытный чад.

И здесь — ледащим неженкам урок:
        Работай от зари и до зари —
И ешь нехитрый кус, идущий впрок! —
        И здрав извне пребудешь и внутри.
Да, всякий день пребудешь бодр и прям!
        А ночью станешь спать, сурку сродни,—
И шастать прекратишь по докторам:
        Ненадобны содеются они.
        А смерть придет — лишь свой преклонный век вини.

Сколь подвигов, из пищи таковой
        Почерпав сил, вершил шотландский род!
Бойцы дрались, рискуя головой,
        Весь день, покуда солнце не зайдет.
Сколь туго мы натягивали лук!
        И нас никто не застигал врасплох:
Датчане гибли от шотландских рук,
        Шотландский побеждал чертополох
        И римского орла — свидетель Бог!

Семья поест, и примутся тогда
        Судачить — языки развяжет эль:
Как прибывала полая вода —
        Она для здешних пагубна земель,—
Каков хозяйству был от ней урон;
        И как за Дженни увивался Джок;
Как принесла в подоле Марион,
        У коей был неведомый дружок…
        Чего не вспомнишь, в тесный сев кружок!

А после, в наступившей тишине,
        Теснятся дети ближе к очагу:
Проказники, насытившись вполне,
        Внимать готовы — ша, и ни гу-гу! —
Рассказам бабкиным о старине,
        О ворожбе по сочетаньям звезд,
О колдовстве полночном при луне,
        О навях, покидающих погост…
        И мнится, даже пес поджал мохнатый хвост!

Вещает бабка: «Дьявол — он здоров
        Нечистый сброд науськивать на нас!
Вишь, портят ведьмы нашенских коров,
        И в засухе злодейский винен сглаз…»
Не смейтесь, о читатели! Скорбеть,
        Внимая бабке, нужно бы, ей-ей:
Вы млады и насмешливы — но ведь
        Приблизитесь и вы к закату дней,—
        И дряхлость вас не сделает умней.

Пусть одряхлела бабка — все равно
        Она еще не из последних прях:
По вечерам жужжит веретено
        В старушечьих морщинистых руках.
Садится бабка и за ткацкий стан;
        И, если внук на праздник приодет
В самою бабкой скроенный кафтан,
        В очах ее лучится добрый свет.
        Да, нынче бабка есть, а завтра — нет…

Ох, за день утомлен глава семьи!
        Легко ль работать в пору зимних стуж?
И вдлинь своей излюбленой скамьи
        Уже хозяйкин растянулся муж.
Но пес и кошки знают: их черед
        Вот-вот придет — получат смачный шмат,
И лакомой похлебки всем нальет
        Хозяин,— ибо добр и тороват.
        Желать ли благ иных, иных наград?

А после будут слушать батраки
        Наказ на завтра: как чинить забор,
Как отвозить на мельницу мешки —
        Да чтоб не гнать коня во весь опор.
Проверить, сколь исправно заперт хлев
        Хозяюшка поденщицам велит:
Пеструшка не корова — чистый лев!
        Ну, чья скотина эдак вот шалит?
        Все брык да брык — подойник и пролит!

А после — всех одолевает сон:
        Зевнули даже пес и котофей.
Всяк честными трудами изнурен,
        И всех зовет в объятия Морфей.
Коптит огарок, воткнутый в бутыль,
        И сонно головнями свищет печь…
Заливши пламя и задув фитиль,
        Сельчане отправляются прилечь,
        Поспать — и встать заре грядущей встречь.

Мир дому твоему, о честный друг,
        Кормилец добрый наш из года в год!
Пускай же твой усердно пашет плуг,
        И сельский труд плоды свои дает
В обилии — как ныне, так и впредь.
        Земля! оратаю твоих полей
Здоровую подай вседневно снедь,
        И вволю пива пенного налей —
        Чтоб жить шотландцам всё дружней и веселей!

_____________________

*)  Джон Драйден, английский переводчик Вергилия,
изложил этот же отрывок следующим образом:

В два кубка искрометное вино,
Что нам лозой Хиосскою дано,
Волью — и вскоре мы увидим в кубках дно.
И зимние мы скоротаем дни
Близ очага, чтоб летом пить в тени.

— [i]Примечание переводчика.

Опубликовано в книге:
«Из шотландской поэзии XVI—XIX вв.»
Перевод Сергея Александровского
М.: Водолей, 2012


Подлинник:
http://www.electricscotland.com/poetry/fergusson3.htm

Отредактировано Сергей Александровский (2012-05-16 13:31:24)