Приглашаем литераторов и сочувствующих!
Вы не зашли.
МЕДАЛЬОНЫ
ГЕННАДИЙ ШПАЛИКОВ
Страна не зарыдает обо мне,
Но обо мне товарищи заплачут.
Г. Ф. Шпаликов
Страна не зарыдала о тебе –
Очередная буксовала пятилетка.
(Страна, вообще, рыдает крайне редко
О частной поэтической судьбе).
Ты оказался прав: не без печали
Тебя оплакали товарищи твои,
Когда народных масс широкие слои
В коммунистическую будущность вплывали.
“А я иду, шагаю...” пел народ,
Не ведая, что автор безымянный,
Споткнувшийся на дате окаянной,
Покинул скорбной жизни белый пароход.
КСЕНИЯ НЕКРАСОВА
Я долго жить должна...
К. А. Некрасова
Когда стихи завершены,
то умирать ничуть не страшно,
к тому ж – придуманы поминки
для искупления вины,
но: Царство Божие несть брашно.
Великим – розы суждены,
Христу – шипы, тебе – травинки.
Твою наивность ограждала
полубезумия стена,
ты никого не укоряла.
Как щедро ты награждена!
Лоскут льняного полотна,
торжественная тишина,
да сладковатый дым сандала.
ИОСИФ БРОДСКИЙ
ЭЛЕГИЯ
I
Всюду ночь, и закрыта аптека.
Жмётся к голени пёс приблудный,
не отыщет во тьме человека
Диоген, и от жизни паскудной
дом качается – сонный лунатик
опрометчив, но вряд ли смел;
и бредёт оловянный солдатик
вдоль шеренги надгробных стел
дальше, ибо куда-то идти
лучше, нежели вне пути
находиться, застыв, как фонарный столб
в жёлтом свете стеклянных колб.
II
Прилетели ласточки с юга,
где Семела в огне сгорела.
Раздели же со мною, подруга,
этот праздник души – не тела.
Перейдём за черту, если хочешь.
Ты умнее доступных див –
тех и этих, и лясы точишь
не напрасно. Ещё вступив
на порог, ты заранее знала,
что для нас не будет – потόм,
потому что покинутый дом
заселяют другие. Лекала
не приложишь к тому, что сшито.
Haute couture или ширпотреб –
дело вкуса, но не защита
тела от возложения в склеп.
III
Неслучайно цветёт омела,
и недаром поёт пичуга,
возвратившись с далёкого юга,
где Семела от страсти сгорела
или глупости. И монстера
неслучайно слезу роняет.
Будет дождь. Мошкара летает
слишком низко. И знаешь, гетера,
я сменял бы заморского неба смог
на свинец Петербурга, но не в висок,
а намного выше, пока улита
памяти тянет свою волокиту.
Неактивен