Форум литературного общества Fabulae

Приглашаем литераторов и сочувствующих!

Вы не зашли.

#1 2006-11-15 14:58:44

Овчинникова Елена
Участник
Зарегистрирован: 2006-11-10
Сообщений: 43

Ах, мой милый Августин.

- Эй, Августин, хватит пить, сыграй мне что-нибудь!

Августин очнулся от своих мрачных мыслей и посмотрел вокруг. Он не помнил, сколько он сидел здесь с этой огромной кружкой молодого австрийского вина, и была ли эта кружка первой, он тоже не помнил…
Гаштет был почти пуст, хотя раньше здесь всегда было весело. Купцы с мясного рынка, что находился неподалеку, собирались сюда после трудового дня, хвалились выручкой, пили вино, заключали сделки. И самым желанным человеком на этих сборищах был он, Августин, бродячий музыкант, который развлекал публику своими веселыми шуточками и игрой на волынке. А еще он любил сочинять куплеты, частенько непристойного содержания и сам же пел их под свою волынку, доводя купцов до слез от громкого смеха.
Но уже давно смех не был слышен ни здесь в Грихенбайзеле, ни в самом городе. Город был напуган. Страшное слово – чума - слышалось повсюду, даже если никто не произносил его вслух. Чума чувствовалась в этом зловонном жутком запахе, который стоял в воздухе, и был ужаснее даже чем тот, давно въевшийся в камни мостовой и стены домов запах навоза и крови, доносившийся с мясного рынка. Чума была в испуганных глазах жителей Вены, которые боялись друг друга и старались не высовывать нос из дома, чтоб не заболеть.
Люди стали другими. Всегда веселые, добродушные венцы вдруг превратились в подозрительных, жестоких и злых лжецов. Каждый боролся лишь за себя и свою семью. Любой человек, подхвативший опасный вирус, становился изгоем, и ему неоткуда было ждать помощи и спасения, только безжалостная и ужасная смерть приходила за ним в свой срок, он падал прямо на улице, или тихо умирал дома, зная, что никто не придет на помощь. Потом приезжала санитарная команда и вывозила эти ужасно пахнущие, гниющие трупы за город, сбрасывая их в один большой ров и присыпая землей, чтоб запах разносился не так далеко. В этом рву бегали торжествующие огромные крысы, поедая трупы и заражаясь чумой, которую разносили потом по всему городу.
Даже недавняя осада турков не разъединила людей так, как эта «черная смерть». Тогда тоже было тяжело, но все держались вместе, помогали друг другу, и турки не смогли осилить этот великий город, а вот теперь казалось Вена превратилась в огромное городское кладбище.
Августин еще раз обвел мутным взглядом гаштет, за соседним столом сидел проповедник, которого в Вене все знали и любили. Абрахам Санта Клар, частенько появлявшийся на мясном рынке, удивляя народ своим острословием и не похожий на остальных чопорных и высокомерных проповедников, улыбался Августину и просил его спеть. Августин улыбнулся в ответ, взял волынку и попытался заиграть один из своих веселых куплетов, но слезы, застывшие в глазах, выдавали его печаль и страх.
Августин уже подписал себе приговор, еще позавчера ему показалось, что на теле появились подозрительные черные пятна и жар, не спадавший уже два дня, подсказывал, что чума добралась и до него. Именно поэтому он сидел сейчас здесь и напивался, чтоб не заметить, когда за ним придет та жуткая старуха с косой и заберет его в царство смерти, в которое ему совсем еще не хотелось.
Опустив голову, он положил рядом на лавку свою верную подругу - волынку и снова взялся за кружку с вином. Проповедник подсел к нему, Августин невольно отодвинулся…

- Я, кажется, болен, святой отец, мне бы не хотелось заразить и вас.
- Августин, бог всемилостив и милосерден, все мы когда то умрем, но победить эту страшную болезнь мы сможем только вместе, помогая друг другу.

Августин удивленно посмотрел на Санта Клэра, и отодвинулся еще дальше.

- Я понимаю, святой отец, что церковь заставляет вас заботиться о ближнем, но вы всего лишь человек, неужели вы не боитесь такой ужасной смерти?
- Нет, Августин, я ее не боюсь, я боюсь того, что происходит с нами перед страхом смерти. Люди становятся хуже зверей, и ад начинается прямо здесь, на земле.


Меньше всего Августину сейчас хотелось спорить со святым отцом, он взял свою волынку, вино, и, попрощавшись, вышел из гаштета. Зловонный запах сразу ударил в нос, и Августин глотнул добрую порцию вина из кружки. Он не знал, куда идет, собственно и некуда было, всегда заполненные веселыми, поющими людьми улочки, были пустынны.
Августин побрел к Красной башне у городской стены, через которую в город въезжали гости. Сейчас здесь не было даже караульных, только санитарные кареты сновали мимо, вывозя трупы за город и сбрасывая их в ров. Дойдя до городской стены, Августин обернулся назад. Его любимая Вена смотрела на него черными глазницами окон, в которых не было видно людей, их нигде не было видно.
Тишина, зловоние, одиночество, страх смерти и невозможность спастись от нее овладели им. Он дошел до рва, где хоронили умерших от чумы людей, сел на краю, и, допив вино, уснул прямо на земле. Вновь прибывшая санитарная команда, приняв его за очередного покойника, сбросила Августина в ров, присыпав еще сверху трупами и землей.
Утром Августин проснулся, с трудом понимая, где он находится. Голова трещала не столько от выпитого накануне вина, сколько от запаха, который въелся в нос, рот, во все его тело. Открыв глаза, бродячий музыкант ужаснулся, кругом лежали разлагающиеся трупы, черные, страшные, с открытыми глазами, в которых навсегда застыли ужас и отчаяние.
Августин попытался пошевелиться, тело было крепко зажато между телами, он смог высвободить только правую руку, чтобы отгонять наглых крыс, которые уже копошились неподалеку и поглядывали на него своими черными глазками – бусинками. Слава богу, еды для них было достаточно, и крысы его не трогали. Он хотел закричать, но голоса не было, да и кричать было некому, живых людей не было далеко вокруг, все боялись приближаться к этому месту.
Он поднял глаза к небу и начал молиться, вспоминая все свои грехи, которых именно сейчас почему-то показалось слишком много. Августин вспоминал всю свою жизнь и прощался с нею, плача от безысходности и понимая, что ничего не может сделать.
Вдруг там, наверху, послышались знакомые звуки, его родная волынка, казалось, откликнулась на его молитвы и запела таким чистым и красивым голосом, какого он всегда хотел добиться от нее, но не всегда получалось. Августин решил, что это галлюцинации, которые возникали у всех на последней стадии чумы, и ему осталось совсем немного жить на этом свете. Он закрыл глаза, и стал слушать незамысловатый напев, который доносился сверху. Он был настолько прост и мелодичен, что запоминался сразу. Августину захотелось сочинить слова на эту музыку, но они не приходили, хотя это всегда давалось ему очень легко.
Музыкант снова открыл глаза и вдруг увидел на краю рва человека, который наклонился к нему и, улыбаясь, сказал:

- Тебе уже расхотелось жалеть себя?

Бездонные, голубые глаза этого человека смотрели с таким состраданием и любовью, что Августин невольно вспомнил проповедника из трактира. Человек протянул ему руку, и ухватившись за нее, Августин наконец смог выбраться из рва. На краю этой огромной могилы он оглянулся, и веселый напев, который он услышал там, снова зазвучал в его голове, а слова сложились сами собой…

- Ах, мой милый Августин, Августин, Августин,
Ах, мой милый Августин, все прошло, все…

Он осмотрел свое тело, никаких признаков чумы не было. Августин вдруг понял, что действительно все прошло, он не болен, он выжил в этом кошмаре, а значит, могут выжить и другие. Он взглянул на человека, который вытащил его из рва, и спросил:

- Как тебя зовут?
- Ионим…
- Откуда ты здесь? Ведь люди боятся приходить в это место.
- Я пришел сказать тебе, что только ты сможешь спасти этот город от чумы, только ты сможешь рассказать людям, что они должны быть вместе и помогать друг другу, тогда никакая болезнь не сломит вас…

Ионим протянул Августину волынку, которую все еще держал в руках, и улыбнулся. Августин улыбнулся в ответ, взял свой верный инструмент и попытался сыграть эту песенку, которую только что услышал. Волынка, казалось, запела сама, музыка дарила надежду на то, что все пройдет и все будет хорошо. Подняв глаза, Августин не увидел загадочного Ионима. Решив, что это очередная галлюцинация, музыкант пошел к городу, напевая незамысловатую, но такую замечательную песенку.
Шагая по узким венским улочкам, он вдруг заметил, что в черных глазницах окон появляются удивленные лица, прислушивающиеся к его музыке. Он стал петь громче, люди начали выходить на улицу, и шли вслед за ним, пытаясь подпевать. Когда Августин дошел до церкви Святой Барбары, которая находилась неподалеку от его любимого Грихенбайзеля, за ним шла уже довольно большая толпа. Венцам надоело бояться смерти и ждать ее прихода. Услышав музыку, которая давно не звучала на улицах Вены, они бросали все и шли за музыкантом. Веселая песенка вызывала в их глазах несмелые улыбки и дарила надежду на избавление от ужасной болезни, на радость и счастье.
Дойдя до главной городской площади, Августин остановился, продолжая играть. Людей становилось все больше, площадь стремительно заполнялась поющими и веселящимися венцами. Они даже начали танцевать. Самые смелые мужчины, надевшие свои кокетливые шляпы с перышками, прибереженные для самых торжественных случаев, приглашали дам, тоже неизвестно когда успевших принарядиться. Они, весело смеясь, пели и кружились в танце, который напоминал лендлер, впрочем, это было уже неважно. Главное, что музыка объединила людей, они перестали бояться, и чума ушла, испугавшись этого всеобщего веселья.
Вдруг на площади появился Санта Клэр со своей неизменной улыбкой, подошел к Августину, и, подняв вверх руку, попросил слова. Народ притих, прислушиваясь к нему.
Речь, которую проповедник произнес, запомнили все, с такой горячностью и радостью за свой любимый город он призывал венцев не забывать то, что произошло с ними сейчас, чтоб не дать повториться этому кошмару в будущем.
Чума отступила от Вены, унеся почти треть ее жителей, и оставив в веках эту замечательную песенку:

Ах, мой милый Августин, Августин, Августин,
Ах, мой милый Августин, все прошло, все…

Неактивен

 

#2 2006-11-15 16:42:31

Aberrat
Редактор
Откуда: г. Подольск
Зарегистрирован: 2006-06-01
Сообщений: 364

Re: Ах, мой милый Августин.

По мне, так очень приторно. Причём дело тут и в языке изложения и в идее рассказа. Такой глобальный и нереальный пафос всеобщей борьбы со злом. Идея, которая давно уже стала откровением гуманистов, но приказала долго жить, так как не устояла перед понятием "человеческий фактор".
Также можно отметить обилие стереотипичных образов и словесных конструкций. У Шекспира высокий слог, присущий и проституткам и королям, смотрится органично. Здесь же - совершенно не верится, что могут выражаться так высокопарно люди малознакомые (Санта Кпер и Августин), да ещё и в ситуации, когда это совершенно бессмысленно.


Aberrat
Ибо всё - тлен...
царь Давид

Неактивен

 

#3 2006-11-15 21:58:56

Овчинникова Елена
Участник
Зарегистрирован: 2006-11-10
Сообщений: 43

Re: Ах, мой милый Августин.

Не забывайте о том, что Санта Клэр - священник, и как бы он ни был близок к народу, он был вынужден общаться не высокопарно, а с достоинством)) Пафос может и есть, но это абсолютно реальная история))) Вы не задумывались, откуда эта песенка?)) Спасибо за рецку))

Неактивен

 

Board footer

Powered by PunBB
© Copyright 2002–2005 Rickard Andersson