Форум литературного общества Fabulae

Приглашаем литераторов и сочувствующих!

Вы не зашли.

#1 2006-10-09 11:41:36

Андрей Кротков
Редактор
Откуда: Москва
Зарегистрирован: 2006-04-06
Сообщений: 15500

Народ - это сброд?

Один из персонажей горьковской "Жизни Клима Самгина", доморощенный философ-народник, говорит: "Писатели народ хотят изображать. Эк чего захотели! Народ – это ведь субстанция, идея…"

В известном смысле персонаж прав. Сколь угодно часто употребляя термин "народ", страдая его горестями и клянясь верно ему служить, русские писатели народолюбивого девятнадцатого столетия и гораздо более ранние (и поздние) их западные коллеги по ремеслу сплошь и рядом затруднялись в четком определении того, что они имеют в виду под народом.

Самый простой способ идентификации и различения социальных групп – имущественная состоятельность членов этих групп. Крайняя степень имущественной несостоятельности, выраженная в латинском речении omnia mea mecum porto ("все мое ношу с собой"), в глазах литераторов позволяла причислить полностью несостоятельных граждан к числу наиболее выразительных представителей народа – так сказать, лабораторно чистых его экземпляров, состоящих из единства души и тела. То, что душа этих людей едва держится в лишенном достаточного пропитания и эффективной теплозащиты теле, а следовательно, не может быть вместилищем высших ценностей – писателей не очень смущало.

И тем не менее самые нижние народные низы (греческий охлос, римский плебс, английские трэмпы, американские хобо, парижские клошары, русские босяки и советские бомжи) долгое время не удостаивались литературного отображения.

В I веке нашей эры старт был задан. Римлянин Петроний Арбитр, придворный писатель скандально известного императора Нерона, сочинил "Сатирикон" – первое в европейской литературе подобие современного романа, прозаическое повествование со стихотворными вставками, живописавшее нравы римских вольноотпущенников. До нашего времени дошли лишь отрывки романа; если судить по ним, нравы современных вольноотпущенников, римских и неримских, за две тысячи лет изменились мало.

Парижский студент середины XV века Франсуа Монкорбье, более известный как Вийон, аудиторные занятия перемежал кутежами, а средства для красивой жизни добывал криминалом – сперва мелким, затем крупным. Деятельность такого рода быстро свела его с соответствующим парижским контингентом, среди которого ученый Вийон пользовался немалым авторитетом как за ученость, так и за деловую крутизну. Своих подельников, компаньонов, подружек и любовниц Вийон увековечил в обширном цикле стихов, написанных на парижской воровской фене, которая и по сей день вызывает немалые затруднения у переводчиков.

Уильям Шекспир слишком хорошо знал лондонскую шпану и столичное дно, чтобы рассчитывать найти среди них своих прототипов. Персонажи низов мелькают у него лишь изредка, зато ему удалось увековечить эту публику двумя бессмертными метафорическими определениями: "рыцари ночи" и "фавориты Луны".

Сто лет спустя после Шекспира его соотечественник Джон Гэй поэкспериментировал в жанре так называемой балладной оперы, которую немудряще назвал "Оперой нищих". А несколькими десятилетиями позже Шекспира немец Ханс Якоб Кристоффель фон Гриммельсхаузен сочинил "Симплициссимуса". Действие этого романа происходит в Германии времен Тридцатилетней войны (1618-1648), в эпоху, когда богатая и культурная страна одичала и деградировала, и в царстве разнузданного плебса, составлявшего основную массу населения, проснулись инстинкты и нравы времен пещерной дикости.

Даниэль Дефо, политический памфлетист, прозаик, торговец и теоретик разведки, хорошо знал: нет такой тайны, обсуждаемой в кулуарах Вестминстерского и Букингемского дворцов, которую нельзя было бы узнать, потолкавшись на Хеймаркете и Смитфилде среди простолюдинов и поговорив с народом. Героиню романа "Молль Флендерс" он провел через всю толщу английской социальной пирамиды; с особенным удовольствием, тщанием и подробностями он описал период жизни Молль, в который она добывала пропитание воровством. Исключительное знание тонкостей воровского дела наводит на странные мысли в отношении самого Дефо.

Джеймс Гринвуд, автор огромного количества сочинений, благополучно забытых читающей публикой наших дней, остался автором одной книги - повести "История маленького оборвыша". Сентиментальный сюжет повести обычен: мальчик страдает от папаши-пьяницы и злобной мачехи, сбегает из дому, связывается с нехорошей компанией, стоит на краю каторжной бездны – но встречает добросердечного джентльмена, с помощью которого сходит с кривой дорожки на стезю добродетели, и даже помогает полиции разоблачить шайку гнусных убийц. Описание лондонских подземелий, в которых прячется от глаз закона деклассированный люд, у Гринвуда не в пример сильнее, чем скромные попытки Диккенса изобразить работный дом, воровскую школу мистера Феджина и зловещего Билла Сайкса ("Оливер Твист"). Если для Диккенса символом ужаса и социального краха были баночки с ваксой, на которые он наклеивал этикетки в пору семейных трудностей, то Гринвуд реально выбился из низов и тамошних персонажей не вычитал в других книжках. Поэтому образы двух лондонских беспризорников, Рипстона и Моулди, у него получились живые и достоверные.

Настоящее погружение на социальное дно совершил в 1902 году американец Джек Лондон, когда поехал в город своего имени, соответственным образом экипировался и долгое время пытался выживать среди лондонских низов. Полученные впечатления переполнили его так, что на переработку их в художественное произведение он попросту не решился – смыв грязь и вытряхнув из одежды вшей, выпустил очерково-репортажную книгу "Люди бездны", которую нервным людям читать не рекомендовалось. Социалист и политический прожектер, сложившийся как художник в среде более чем нижесреднего американского класса, периодически в поисках впечатлений проваливавшийся ниже своего социального уровня, он на увиденное в Лондоне 1902 года отреагировал чеканной марксистской фразой: "Если тебе по-настоящему худо – иди к беднякам. Только они и помогут".

Американец Джон Стейнбек, родившийся в год джеклондоновского эксперимента, тоже середняк и тоже калифорниец, сквозь все свое неровное и блестящее творчество провел линию низовых персонажей. Его прозаический цикл (романы "Квартал Тортилья-Флэт", "Консервный Ряд", "Благостный четверг") посвящен обитателям калифорнийского городка Монтеррей, принадлежащим к тому социальному классу, представители которого редко задумываются, застегнута ли у них ширинка, выбрита ли физиономия и что они будут сегодня кушать на завтрак, не говоря об обеде и ужине, но заботливо пекутся о стандартной суточной дозе горячительного; тем не менее все они придерживаются своеобразного рыцарского кодекса бомжовской порядочности, а попадающиеся среди них представительницы древнейшей профессии практикуют это дело по чистому недоразумению, поскольку в душе и по натуре они законченные девственницы и отпетые праведницы.

На людях городского дна, описанных Виктором Гюго в "Человеке, который смеется", лежит печать маскарадной недостоверности – его подонки уж слишком подонки, а таких подонков, как английские лорды и герцогини, не сыскать днем с огнем. Персонажи "Отверженных" – медленно и упорно всплывающий со дна каторжник Жан Вальжан, идущая на дно под давлением обстоятельств Фантина – колоритны, но романтичны, как оперные разбойники в аккуратно измазанных бутафорской кровью и грязью лохмотьях. Эжен Сю ("Тайны Парижа") и наследовавший ему Эмиль Золя ("Западня", "Чрево Парижа") гораздо ближе к жизненной правде, но их правда сильно попутана натурализмом – творческим методом, претендующим на правдивость в том же ключе, в каком встречаются на свете гораздо большие роялисты, чем сам король.

Тему "перекати-поле, или бродячий горожанин в пространстве" решился затронуть даже такой утонченный художник, как немец Герман Гессе, создавший цикл рассказов "Кнульп". Легкая, прозрачная, изящная, словно особыми приемами вычищенная ото всяких словесных утяжелений стилистика "Кнульпа" – провокация Гессе против наивных читателей. Почти воздушные по рисунку рассказы о бездельных странствованиях культурного и воспитанного немецкого бомжа обманчиво просты в чтении, зато перегружены философским подтекстом. Нетрудно увидеть в "Кнульпе" переосмысление ницшевских "Веселой науки" и "Рождения трагедии из духа музыки" – но это значит свернуть с солнечной лужайки в дремучий лес. Удовлетворимся простым наблюдением: бродяга Кнульп всегда действует как гаммельнский крысолов или средневековый мейстерзингер – когда ему нужно установить контакт с людьми, он поет. Национальное отвращение порядколюбивых немцев к побродягам Гессе снял в манере национального зонга: "Где поют – ложись и спи спокойно;/ Кто поет – тот человек достойный".

Русские литераторы тоже подбирались к теме городских низов крайне медленно и осторожно. Едва ли не первым, кто с достаточно высокой социальной позиции сверзился в область плебса, оказался по иронии судьбы не писатель, а университетский преподаватель Владимир Печерин. Никем не гонимый добровольный эмигрант, испытывавший необъяснимое отвращение к порядкам отечества, он стал невозвращенцем – и на полтора века предсказал судьбу русских беглецов-интеллектуалов на Западе. Пешие скитания обносившегося профессора среди европейского низового люда описаны им в "Замогильных записках" с редкостным мастерством, которое следует отнести именно на счет литераторской неангажированности и неопытности – у бывалого писателя получилось бы красивее, но лживее.

Петербургские охломоны-налетчики, снявшие с гоголевского Акакия Акакиевича шинель, изображены предельно лапидарно – "какие-то люди с усами". О существовании в недрах Апраксина рынка "людей с усами", способных на все, русские литераторы хорошо знали, но истинные нравы этих людей все еще виделись им сквозь призму образа шиша и татя.

Путешествие в народные низы хотел совершить Достоевский – и совершил его в художественно-документальных "Записках из Мертвого дома", этом эмбрионе будущей лагерной литературы. С одной оговоркой: русская каторжная тюрьма дореформенных времен была учреждением внесословным, степень погружения на дно там приближалась к последней черте перед преисподней, все кандальники уравнивались беспределом режима – и уже не различались по степени униженности или возвышенности в прежней докаторжной жизни. Когда же Достоевский приводит Раскольникова в распивочную ("Преступление и наказание"), то там символом городского дна оказывается человек экс-благородный, только еще на дно идущий – титулярный советник и алкоголик Мармеладов (его фамилия – чистая анаграмма, гораздо подходяще было бы Мелодрамов, да он и сам говорит: "Мармеладов – такая фамилия"). На протяжении длительного своего монолога Мармеладов усиживает полуштоф водки (0,6 литра), но, если следить за текстом, наливает и выпивает всего два раза, пользуясь стаканчиком. Эти детали свидетельствуют о плохом знании автором нравов городского дна.

Не случайно и Лев Толстой находил дно российской городской жизни прежде всего в тюрьме ("Воскресение") или в достаточно общо обрисованной среде невольных преступников – как это сделано им в реалистической притче "Фальшивый купон" в образе крестьянина Степана Пелагеюшкина, которого городские соблазны довели до смертоубийства.

Первым глубоким русским экскурсом на городское дно считается "На дне" Горького – московская хитрованская пьеса, симптоматичная даже в заглавии. Но это утверждение не совсем верно. За семь лет до Горького обширную галерею персонажей этого социального слоя дал молодой Александр Куприн в цикле очерков "Киевские типы", а впоследствии неоднократно возвращался к теме. Например, в эталонном для жанра рассказе "С улицы", который представляет собою мемуарный монолог забулдыги; в рассказе "Река жизни"; в знаменитом романе "Яма", опять-таки содержащем на уровне заглавия откровенный намек на падение-ниже-некуда.

В советский период социальное расслоение приняло совсем особый характер атомизации общества. Персонажи дна и верха разместились в размытом социальном и литературном контексте; в реальной жизни они нередко жили в соседних квартирах и дружески общались, предаваясь поискам истины наподобие того, как высшие приматы ищут друг у друга насекомых. А самый, пожалуй, колоритный советско-литературный бомж – это Иван Ожогов, изображенный Борисом Пильняком в повести "Красное дерево" (из которой потом разросся роман "Волга впадает в Каспийское море"). Советскость Ожогова исключительно точна и психологически достоверна, потому что его сознательный бомжизм – личный ответ-протест на предательство большевиками идеалов мировой революции. Дальше, как говорится, идти некуда.

Тяготение к изображению городских низов характеризует себя уже в термине: если низы – то непременно городские, сельских низов не бывает. Время, когда маленький город (urbo) перестает быть просто населенным пунктом, окруженным безбрежной сельской периферией (contado), и становится цивилизационным центром, очагом особой городской культуры – в европейской истории это то самое время (XVI – XVII столетия), когда литература выпутывается из тенет фольклорной, этикетной и церковной традиции, секуляризируется, обретает черты вполне светского культурного феномена, становится той литературой, которую мы имеем в виду, говоря о ней на современном языке.

Современная литература – дитя города. Еще пребывая в пеленках, она уже хотела знать, откуда вышла. Именно там, в среде низовых городских людей, не обремененных ничем, кроме телесной оболочки, она и пыталась отыскивать свои корни, свою почву, свою органику. Первые прикосновения к этому дурно пахнущему и взрывоопасному материалу были робкими. Зато именно там, в городских низах, где нет, казалось бы, пределов человеческому падению и надругательствам над человеческой природой, литература столкнулась с объективным фактом: человек – ее единственный предмет, все остальное – декорация.


No creo en Dios pero le tengo miedo

Неактивен

 

#2 2006-10-09 13:57:01

alv
Редактор
Зарегистрирован: 2006-02-14
Сообщений: 6500
Вебсайт

Re: Народ - это сброд?

Что тут скажешь - мощно.
Только два соображения.
Разве Гриммельсхаузен в каких-то источниках фигурирует как "фон"? А если и фигурирует (под рукой нет ничего, по чему проверить) - то самозванно, вроде ну никак он на фона не тянул smile1
И второе - Вы неоднократно поминаете старика Вильяма нашего, Шекспира. Полагаете его реальным персонажем истории? Ведь документально засвидетельствованы - Уильям Шакспер, пайщик театра Глобус (чуть было опять не написал - Колумб smile1 ), достоверно неграмотный человек, и некто, кто писал пиесы под именем Шекспир.
Если допустить, что под этим ником выступал действительно лорд Рэтленд, то он скорее был знаком не с представителями лондонского дна, а с прослойкой авантюрьерос - тоже своего рода профессиональными бандюганам разного происхождения. Которые, если пристраивались в жизни, выступали обычно полковыми фехтмейстерами (это я по ассоциации с айарами из параллельного топика вспомнил). Каковые были не далеко не только фехтовальщиками. Отголоски этого - даже в романе Дюма "Учитель фехтования". Помните?
- Я не могу драться на дуэлях
- Почему? Вы - трус?
- Нет, я учитель фехтования

PS кстати, сам Рэтленд всю свою военную карьеру на континенте и был предводителем банды таких вот авантюрьерос. И это многое (ИМХО) объясняет в шекспировских пиесах


Тэг <сарказм> по умолчанию, смайлики по вкусу.

Неактивен

 

#3 2006-10-09 14:38:00

Андрей Кротков
Редактор
Откуда: Москва
Зарегистрирован: 2006-04-06
Сообщений: 15500

Re: Народ - это сброд?

http://www.germancoins.numizmat.net/people/grimmelshausen_h.htm

Дорогой Алексей, эта ссылка - уточнение насчет Гриммельсхаузена. В немецких источниках он - точно "фон". Эта приставка в XVII столетии уже не означала непременной принадлежности к богатому древнему роду, была простым знаком дворянского достоинства. Точно так же и много позже французский мужик Оноре Бальса стал де Бальзаком.
По второму вопросу: я стратфордианец, убежденный в реальном существовании Шекспира. По этому вопросу можно потолковать отдельно. Не с целью переубедить друг друга - просто интересно.


No creo en Dios pero le tengo miedo

Неактивен

 

#4 2006-10-09 15:13:02

alv
Редактор
Зарегистрирован: 2006-02-14
Сообщений: 6500
Вебсайт

Re: Народ - это сброд?

Андрей Кротков написал(а):

http://www.germancoins.numizmat.net/people/grimmelshausen_h.htm

Дорогой Алексей, эта ссылка - уточнение насчет Гриммельсхаузена. В немецких источниках он - точно "фон". Эта приставка в XVII столетии уже не означала непременной принадлежности к богатому древнему роду, была простым знаком дворянского достоинства. Точно так же и много позже французский мужик Оноре Бальса стал де Бальзаком..

Да. Но как раз и с происхождением у Гриммельсхаузена некоторый напряг был
И потом, "von" - это по определению указание на владением чем-то, хотя бы куском курятника
Меня умиляет, когда нынешние квазимонархисты начинают рассуждать о баронах фон Корф, фон Врангель или фон Унгерн smile1

Андрей Кротков написал(а):

По второму вопросу: я стратфордианец, убежденный в реальном существовании Шекспира. По этому вопросу можно потолковать отдельно. Не с целью переубедить друг друга - просто интересно.

Конечно, без фанатизма - мы ведь с Вами не красноглазые юнцы
Открываем? В разделе Вокруг литературы или в Публицистике, как полагаете?


Тэг <сарказм> по умолчанию, смайлики по вкусу.

Неактивен

 

#5 2006-10-09 15:19:22

Андрей Кротков
Редактор
Откуда: Москва
Зарегистрирован: 2006-04-06
Сообщений: 15500

Re: Народ - это сброд?

Алексей, наверное, уместнее будет в "Вокруг литературы".


No creo en Dios pero le tengo miedo

Неактивен

 

#6 2006-10-09 15:24:03

alv
Редактор
Зарегистрирован: 2006-02-14
Сообщений: 6500
Вебсайт

Re: Народ - это сброд?

Андрей Кротков написал(а):

Алексей, наверное, уместнее будет в "Вокруг литературы".

согласен - пошел создавать


Тэг <сарказм> по умолчанию, смайлики по вкусу.

Неактивен

 

#7 2006-10-09 16:49:06

Савл Иноземцев
антиАпостол
Откуда: Петроград
Зарегистрирован: 2006-04-07
Сообщений: 2261

Re: Народ - это сброд?

Очень мощный и интересный экскурс.

Андрей Кротков написал(а):

но их правда сильно попутана натурализмом – творческим методом, претендующим на правдивость в том же ключе, в каком встречаются на свете гораздо большие роялисты, чем сам король.

thumbsup Хорошо сказано! (это откуда-то или своё?)


שאול
_______
"I know the pieces fit 'cause I watched them fall away" (c) Tool

Неактивен

 

#8 2006-10-09 17:13:56

Андрей Кротков
Редактор
Откуда: Москва
Зарегистрирован: 2006-04-06
Сообщений: 15500

Re: Народ - это сброд?

Cette personne le royaliste beaucoup plus grand que le roi lui-même - "Этот человек гораздо больший роялист, чем сам король".  Расхожая французская фраза, ставшая популярной в годы Великой революции.


No creo en Dios pero le tengo miedo

Неактивен

 

#9 2006-10-09 17:32:49

Савл Иноземцев
антиАпостол
Откуда: Петроград
Зарегистрирован: 2006-04-07
Сообщений: 2261

Re: Народ - это сброд?

Андрей Кротков написал(а):

Cette personne le royaliste beaucoup plus grand que le roi lui-même - "Этот человек гораздо больший роялист, чем сам король".  Расхожая французская фраза, ставшая популярной в годы Великой революции.

Андрей, я прям просвещаюсь тут beer


שאול
_______
"I know the pieces fit 'cause I watched them fall away" (c) Tool

Неактивен

 

#10 2006-10-09 23:42:01

Саша Коврижных
Редактор
Откуда: С севера.
Зарегистрирован: 2006-08-15
Сообщений: 15171
Вебсайт

Re: Народ - это сброд?

"Небоскрёбы, небоскрёбы..."
СК


Саша Коврижных   
"Смех, жалость и ужас суть три струны нашего воображения, потрясаемые драматическим волшебством".
Пушкин А. С.
________________

Неактивен

 

#11 2006-10-10 10:02:31

Александр Зрячкин
Хранитель традиций
Откуда: Саратов
Зарегистрирован: 2006-02-14
Сообщений: 2849
Вебсайт

Re: Народ - это сброд?

Андрей Кротков написал(а):

... в городских низах, где нет, казалось бы, пределов человеческому падению и надругательствам над человеческой природой, литература столкнулась с объективным фактом: человек – ее единственный предмет, все остальное – декорация.

Вот-вот. А в современной литературе (XXI века) всё какие-то фантастические существа больше, супергерои... Где же обычные люди-то? Где Человек? help

Неактивен

 

#12 2006-10-10 10:24:31

Савл Иноземцев
антиАпостол
Откуда: Петроград
Зарегистрирован: 2006-04-07
Сообщений: 2261

Re: Народ - это сброд?

Александр Зрячкин написал(а):

Андрей Кротков написал(а):

... в городских низах, где нет, казалось бы, пределов человеческому падению и надругательствам над человеческой природой, литература столкнулась с объективным фактом: человек – ее единственный предмет, все остальное – декорация.

Вот-вот. А в современной литературе (XXI века) всё какие-то фантастические существа больше, супергерои... Где же обычные люди-то? Где Человек? help

Ну, Сань, не стоиттак про всю литературу. Есть и те, что про человека пишут. Просто мало кому это дано, и это нормально. Вот кто не умеет, но пЕсать руки чешутся, пишут про суперпуперчеловеков да братства бандюков.


שאול
_______
"I know the pieces fit 'cause I watched them fall away" (c) Tool

Неактивен

 

#13 2006-10-10 10:29:22

Александр Зрячкин
Хранитель традиций
Откуда: Саратов
Зарегистрирован: 2006-02-14
Сообщений: 2849
Вебсайт

Re: Народ - это сброд?

А я, заметь, не про всю литературу. Я про большинство литературы XXI века.

Неактивен

 

#14 2006-10-10 10:51:42

Савл Иноземцев
антиАпостол
Откуда: Петроград
Зарегистрирован: 2006-04-07
Сообщений: 2261

Re: Народ - это сброд?

Александр Зрячкин написал(а):

А я, заметь, не про всю литературу. Я про большинство литературы XXI века.

Дык так и пяшы smile1 wink2


שאול
_______
"I know the pieces fit 'cause I watched them fall away" (c) Tool

Неактивен

 

#15 2006-10-10 13:41:39

Эмилия Галаган
Бывший редактор
Откуда: Гомель
Зарегистрирован: 2006-04-30
Сообщений: 855

Re: Народ - это сброд?

Александр Зрячкин написал(а):

Вот-вот. А в современной литературе (XXI века) всё какие-то фантастические существа больше, супергерои... Где же обычные люди-то? Где Человек? help

О чем бы человек не писал, он пишет о себе. Только не всегда напрямую. Иногда прячется под масками, вот и все.
А статья отличная. Хороший обзор, правда, почему-то ничего не сказано про "Очерки преступного мира" Варлама Шаламова.


Эмилия Галаган

Снег. Смех. Свет.

Неактивен

 

#16 2006-10-10 14:03:16

Андрей Кротков
Редактор
Откуда: Москва
Зарегистрирован: 2006-04-06
Сообщений: 15500

Re: Народ - это сброд?

Эмилия Галаган написал(а):

почему-то ничего не сказано про "Очерки преступного мира" Варлама Шаламова.

Да я и не пытался "обхватить" все. Так - небольшой очерк сделал. Кстати, он опубликован в печати - но давно уже и в покоцанном виде.


No creo en Dios pero le tengo miedo

Неактивен

 

#17 2006-10-10 15:48:18

alv
Редактор
Зарегистрирован: 2006-02-14
Сообщений: 6500
Вебсайт

Re: Народ - это сброд?

Кстати, крайне интересная вещь - труды Фимки Жиганца, в частности, его переводы классики на феню, типа

Мой дядя, падла, вор в законе

или

Жужжать или не жужжать
Во, б...я, в чем заморочка

Интересно то, что это - профессионал, преподаватель академии МВД, а изучением истории и, если так можно выразиться, лингвистики воровского жаргона он занимался как хобби много-много лет

А еще у него недавно была издана фундаментальная книга История воровского братства, првда, я ее пока так и не видел.

Но, как было отмечено выше, охватить все невозможно. Так, имхо, и о Гиляровском в этой теме можно сказать немало.


Тэг <сарказм> по умолчанию, смайлики по вкусу.

Неактивен

 

#18 2006-10-10 16:46:36

Таша
Автор сайта
Зарегистрирован: 2006-09-01
Сообщений: 1298

Re: Народ - это сброд?

и о Гиляровском

О, да! Гиляровский - моя первая и непреходящая любоффф! Сочетание всех, дорогих мне в мужчинах, качеств! smile1 (Прогибы под совок в его опусе "М и м" не в счёт! wink3

Неактивен

 

#19 2006-10-10 17:11:39

Александр Зрячкин
Хранитель традиций
Откуда: Саратов
Зарегистрирован: 2006-02-14
Сообщений: 2849
Вебсайт

Re: Народ - это сброд?

Таша написал(а):

и о Гиляровском

О, да! Гиляровский - моя первая и непреходящая любоффф!

Это заметно, Ташенька!!! wink2

Неактивен

 

Board footer

Powered by PunBB
© Copyright 2002–2005 Rickard Andersson