Форум литературного общества Fabulae

Приглашаем литераторов и сочувствующих!

Вы не зашли.

#1 2015-02-22 10:30:08

Юрий Лукач
Автор сайта
Откуда: Екатеринбург
Зарегистрирован: 2009-03-30
Сообщений: 4029

М. Л. Вест. Греческая цезура

От переводчика.

Ниже приведен фрагмент статьи М. Л. Веста, посвященный обсуждению цезуры в древнегреческой поэзии.

Оригинальная статья (West M. L. Three Topics in Greek Metre // The Classical Quarterly, New Series. Vol. 32, No. 2, 1982. P. 281–297) состоит из трех частей. Первые две части в переработанном виде вошли в общеизвестную монографию Веста «Greek Metre» (Oxford: Clarendon Press, 1982), поэтому переводить их смысла нет. Что касается третьей части, то Вест в своей монографии ограничился ссылкой на статью, и потому она представляет самостоятельный интерес.

Для удобства читателя переведены не только текст статьи, но и греческие, латинские и немецкие цитаты, которые Вест приводит без перевода. С той же целью цитаты из античных метристов приведены в более полном виде, позволяющем прояснить логику автора.

Все сноски оригинальной статьи внесены в основной текст в круглых скобках. Немногочисленные примечания переводчика взяты в квадратные скобки.

III. ЦЕЗУРА

Практически во всех современных метрических руководствах проводится различие между цезурой, рассекающей метр, и диерезой, находящейся между метрами. Такое различение имеет довольно сомнительную опору в античной доктрине. Аристид Квинтилиан (I.24), перечисляя цезуры дактилического гексаметра, пишет:

«Правильные цезуры (τομαὶ δὲ εὐπρεπεῖς) таковы:
(1) τομή, которая заканчивается после двух стоп и одного слога; удвоение этой τομή дает нам элегический стих [т. е. пентаметр];
(2) τομή, которая заканчивается после двух стоп и двух слогов.
(3) τομή, которая заканчивается после трех стоп и одного слога.
(4) Сегмент, состоящий из четырех дактилей или, что предпочтительнее, заканчивающийся после четвертого трохея, делит стих на схожие (ὅμοια) части и называется διαίρεσις, а не τομή.
Τομή — это такая часть стиха, которая заканчивается первым словоразделом после второй стопы и делит стих на несхожие части.»

Очевидно, что в п. (4) речь идет о равенстве сегментов (автор имеет в виду разделении стиха на три диметра), а не о совпадении конца слова с концом метра, которое подсказывет нам слово διαίρεσις.
[Очевидно и то, что словом τομή автор именует не позицию цезуры, а полустишие, которое она отсекает. Прим. пер.]
Заметим, что Аристид не использует термина «диереза», говоря о цезуре в трохеическом тетраметре каталектическом:

–⏑–×–⏑–×|–⏑–×–⏑×.

Точку зрения Аристида можно прояснить сравнением с § 27 Псевдо-Гефестиона (p. 353.6 ff. Consbruch):

«Во-первых, [в гексаметре] нежелательна цезура (τομήν), при которой каждое слово совпадает с дактилем:

ὕβριος | εἵνεκα |τῆσδε· σὺ | δ’ ἴσχεο, | πείθεο | δ’ ἡμῖν, (Ил.1.214).

Во-вторых, нежелательна цезура (τομήν), при которой словораздел находится после третьей стопы:

ἔνθ’ οὔτ’ Ἰδομενεὺς τλῆ | μίμνειν οὔτ’ Ἀγαμέμνων (Ил.8.78).

В-третьих, диереза (διαίρεσιν) возникает, когда ритм совпадает с диметрами:

ἥρως, μή μοι | τοὔνεκ’ ἀμύμονα | νείκεε κούρην (Од.7.303).»

Мы видим, что все перечисленные словоразделы названы цезурами; диереза же является неблагозвучным ритмическим эффектом, который ими создается.

Таким образом, говорить о «буколической диерезе», что современные авторы делают почти повсеместно — это не просто педантизм, неизвестный античности, но и непонимание смысла, который вкладывался в понятие διαίρεσις. Античные авторы писали «βουκολική τομή» (Append. Dionys. p. 330.11 Consbruch; ps.-Heph. p. 352.21), «caesura bucolica» ([Sergius] IV.523.14 Keil, Aphthon. VI.65.31, 114.18, ср. 240.8) или «incisio bucolica» (Frag. Bobiense, VI.623.15) [, а не «буколическая диереза». Прим. пер.]

Распространением неверного термина «диереза» мы обязаны Августу Бёку (Ph. A. Böckh, 1785–1867), который писал:

«Такое деление стиха, которое рассекает его на две равные части, древние грамматики называли διαίρεσιν. Схоже с ним и такое разделение стиха на две части, равные или неравные, при котором каждое из двух полустиший само является правильным стихом (est natura). Поэтому рассечение целого подобным образом также следует называть диерезой
(De metris Pindari [Pindari Opera I.II], p. 97.)

Последующие авторы не только увековечили это словоупотребление, но и приписали его античности, чего не делал Бёк.

Единственным исключением был Вильгельм Крист (Wilhelm von Christ, 1831–1906), который отрицал различие между диерезой и цезурой, хотя и повторял ошибочное утверждение о древности такого различия:

«Мы признаем различение διαίρεσις и τομή незначительным и приводящим к путанице, и потому называем любое деление стиха словоразделом цезурой.»
(Metrik der Griechen und Römer, 2 Aufl., 1879, S. 123.)

Подход Криста соответствует подходу античных метристов. Но нужно ли ему следовать? Быть может, Бёк действительно достиг прогресса в данном вопросе? Есть ли существенное различие между разными видами τομή или мы должны просто удовольствоваться тем, что словораздел происходит в определенных местах стиха, и называть любой словораздел цезурой?

Я пока говорил только о гексаметре. Теперь давайте рассмотрим самую очевидную из его параллелей — ямбический триметр. Каждый гексаметр содержит цезуру в одной из следующих трех позиций:

–⏑⏑–⏑⏑–|⏑|⏑–|⏑⏑–⏑⏑–×

Каждый ямбический триметр у ямбографов и почти каждый в трагедиях содержит цезуру в одной из следующих двух позиций:

×–⏑–×|–⏑|–×–⏑×.

Объяснения, обычно предлагаемые для этих фактов, оскорбляют здравый смысл. Отто Шрёдер, например, говорит, что цезура требовалась как пауза для перевода дыхания, которая позволяла декламатору избежать нарушения речевого потока (Gr. Singverse, 1924, S. 8; Nomenclator Metricus, 1929, p. 20; аналогично K. Rupprecht, Einfuhrung in die gr. Metrik, 3 Aufl., 1950, S. 13 f.).

Если бы кому-то пришлось декламировать Гомера на вершине Эвереста, то, полагаю, ему потребовалось бы переводить дыхание после каждого полустишия. Но здоровому человеку, находящемуся где угодно в Европе, это ни к чему; когда бы сам Шрёдер попробовал декламировать стихи, то нашел бы свое утверждение смешным. К тому же он не объясняет, почему дыхание нужно переводить после второго или третьего метра, а не после четвертого, где цезура тоже весьма распространена.

Другое объяснение, предлагаемое очень часто, состоит в том, что цезура должна была воспрепятствовать распаду стиха на две равных половины. У такой точки зрения есть некоторая поддержка в античных высказываниях о διαίρεσις, но ей можно противопоставить, по меньшей мере, три возражения:

(1) Словораздел после третьей стопы не избегался; нетрудно найти такие примеры, как

ἐννῆμαρ μὲν ἀνὰ στρατὸν | ᾤχετο κῆλα θεοῖο (Ил.1.53)
или
ὃς δ' ἔστι παῖς μοι μόνος, | ὑπεκπέμπω λάθραι (Еврипид, «Андромаха», 47).

(2) Почему, избегая деления стиха пополам, не поставить цезуру рядом со срединной позицией? Почему мы нигде не находим таких стихов, как «καὶ παρὰ θῖνα πολυφλοίσβοιο | νέοντο θαλάσσης»? [Прим. пер.: Вест строит стих по аналогии с гомеровским «βῆ δ’ ἀκέων παρὰ θῖνα πολυφλοίσβοιο θαλάσσης», Ил.1.34.]

(3) Если деление стиха пополам столь неблагозвучно в гексаметре и триметре, то почему оно приемлемо в других размерах, например, в пентаметре и анапестах?

Правильный ответ четко сформулирован Афтонием:

«Стихотворные цезуры, которые греки называют τομάς, в эпическом гексаметре следуют прежде всего такому обязательному правилу: каждый стих должен состоять из двух колонов.» (VI 64.31 Keil)

Такие ритмические единицы, как D (–⏑⏑–⏑⏑–), D× и ×D×, широко встречаются в лирической поэзии, начиная с Архилоха и Алкмана. Элегический пентаметр состоит из двух колонов D. Гексаметр, с которым он ассоциирован, — это в сущности комбинация «нисходящего» колона с «восходящим»: либо D | ⏕D–, либо D⏑ | ⏑D–. Они подобраны так, чтобы сгладить ритм в точке соединения.
(Есть несколько случаев у Гомера, где это не так, и я предполагаю, что в древнейшие времена допускались не вполне уравновешенные стихи, в частности, вида D | ⏑D×. См. CQ 23, 1973, p. 188; к приведенным там примерам можно добавить Ил.4.202, но 4.517 и 9.506 следует исключить.)

Названные колоны, а не дактилические стопы, были теми метрическими единицами, которыми поэт мыслил, в соответствии с которыми он располагал слова и которым соответствовали наработанные эпические формулы: τὸν δ’ ἠμείβετ’ ἔπειτα — πολύτλας δῖος Ὀδυσσεύς «Так вот ответил ему | Одиссей многостойкий» [Од.15.340; мы чуть изменили пер. В. Вересаева, чтобы выделить позицию греческой цезуры].

Естественная цезура – пятиполовинная или трохеическая – это позиция, в которой соединяются два колона. Вторичный анализ стиха в терминах дактилических метров не имеет к ней отношения; это хорошо видно на примере неудачно названного пентаметра, где цезура и не рассекает метра, и не совпадает с его границей. (И поэтому метристы со времен Бёка так и не смогли решить, как ее называть — цезурой или диерезой.)

То же самое и в ямбическом триметре. Ко времени Софокла и Еврипида уже были те, кто воспринимал его как три ямбических метра (Геродот, 1.12.2, 174.5), но нет сомнений в том, что для трагиков колоны ×–⏑–× и –⏑–×–⏑– были самостоятельными метрическими единицами — так же, как и для Архилоха. Это не значит, что стих непременно создавался как соединение двух колонов (см. ниже), но он был таким соединением в исторически достоверную эпоху.

Семиполовинная цезура, которая и в гексаметре, и в триметре встречается реже, представляет собой смещение естественной цезуры. Оба полустишия сохраняют, насколько возможно, свой прежний облик, но первое из них удлиняется, а второе укорачивается. В гексаметре

–⏑⏑–⏑⏑–⏑⏑–|⏑⏑–⏑⏑–×

сохраняется контраст между долгим слогом в начале первого полустишия и кратким в начале второго; в триметре

×–⏑–×–⏑|–×–⏑×

мы видим противоположный контраст. Только так и проявляется связь цезуры со «стопами».

Буколическая цезура в гексаметре имеет совершенно иной статус. Это не более, чем позиция, на которую часто приходится словораздел; она обязательно сочетается с регулярной цезурой. Подозреваю, что эта цезура является побочным эффектом главной цезуры. Поэты стремились уложить слова в стих –⏑⏑–⏑⏑–|⏑|⏑–⏑⏑–⏑⏑–×‖. Для многочисленных слов и тактовых групп вида ⏑–⏑⏑ или ⏕–⏑⏑ самой удобной была позиция после главной цезуры. Туда они и помещались поэтами, создавая буколическую цезуру.

Всюду в ранней и драматической лирике, где мы можем распознать стандартные колоны (гликонеи, дохмии, ямбические диметры и т. п.), их конец чаще всего совпадает с концом слова. Это цезуры той же природы, что в гексаметре и триметре; цезуры, которые просто отражают построение фраз в соответствии с колометрией. Гефестион, кстати, употребляет слово τομή, когда обсуждает деление на колоны архилохова «асинартета» ×D×|ith «Ἐρασμονίδη Χαρίλαε, χρῆμά τοι γελοῖον» (Гефестион 8.7, p. 47.12 Consbruch).

Нечто подобное (хотя, возможно, и не в точности то же самое) можно найти и там, где стихи строятся не из колонов, а из метров. Например, длинные дактилические песни обычно разделяются словоразделами на тетраметры. Выше в этой статье (с. 283) было показано, что дактилический тетраметр акаталектический не является самостоятельным колоном. Маршевые анапесты имеют словоразделы после каждого метра, кроме препоследнего.

(Иногда словораздел сдвинут на краткий слог вправо. Это явление может быть аналогией замены в гексаметре схемы D | ⏕D– схемой D⏑ | ⏑D–, но оно не сопоставимо со сдвигом, дающим семиполовинную цезуру.)

В длинных ямбо-трохеических периодах словоразделами выделяются не только трохаические диметры (см. с. 284), но часто и отдельные метры или «стопы»:

φόρμιγγας, | αἰλίνοισ<ι>
τοῖς ἐμοῖσι | σύνοχα | δάκρυα,
πάθεσι | πάθεα, | μέλεσι | μέλεα,
μουσεῖα | θρηνήμασι | ξυνωιδά,
πέμψαιτε | Φερσέφασσα
φονία | χάριτας | ἵν' ἐπὶ | δάκρυσι...
(Еврипид, «Елена», 171–176)

То же самое встречается и в кретиках:

ναῦς ὅπως | ποντίοις | πείσμασιν | λινόκροκον (Еврипид, «Гекуба», 1080);
ἀμπτάμενος | οὐράνιον | ὑψιπετὲς | ἐς μέλαθρον (там же, 1100),

и в иониках (Эсхил, «Хоэфоры», 790–793, 827–830).

При желании можно назвать все эти словоразделы цезурами, но они имеют иную природу, нежели цезуры в гексаметре.

Противоположностью цезуры является перемычка (зевгма). В целом все перемычки внутри колонов подчиняются одному базовому принципу стихосложения, формулировки которого я нигде до сих пор не встречал:

Многосложные слова, которые ритмически соответствуют началу или концу колона, стремятся занять именно эти позиции. Особенно эта тенденция сильна в конце колона.

Этот принцип и порождает перемычки: в стихах есть позиции, где словораздел может возникнуть только из-за неестественной позиции слова.

Так, например, слова вида |––⏑| чаще всего встречаются в конце первого колона гексаметра, а слова вида |(⏑)⏑–⏑| — в конце первого или второго колона. Перемычка Германна констатирует тот факт, что они редко размещаются в начале второго колона.

В трохаическом тетраметре

–⏑–×–⏑–×|–⏑–×–⏑×

поэт бессознательно размещал цепочку слогов |⏑––| перед цезурой; чем для него это было привычнее, тем реже в его стихах встречаются ритмы –⏑––|–⏑–×|–⏑–×–⏑×‖ и –⏑–×–⏑–×|–⏑––|–⏑×‖. Отсюда перемычки Аве и Порсона (в действительности обе они были обнаружены Порсоном, см. G. Torresin в Riv. Fil. 94, 1966, p. 184).

Если на границе колонов имеет место перемычка (т. е. словоразделы в этой позиции избегаются систематически), то цезура обычно располагается на один слог правее. Иначе говоря, колоны соединяются не встык, а внахлест; Маас удачно назвал это явление столярным термином «ласточкин хвост». Примеры ему есть в ранней лирике, а в трагедии оно встречается постоянно, особенно при соединении эолийских колонов.

В результате мы имеем два разных типа цезур. Цезура между колонами отмечает границу их соединения; в случае же «ласточкина хвоста» важно не то, что цезура стоит после первого слога второго колона, а то, что первый колон как бы накладывается на второй. Это не столько смещение цезуры, сколько ее замещение перекрывающимся слогом. [Не вполне ясно, что автор имел в виду. Прим. пер.] Вместо разделения колонов паузой происходит их сращивание в единый стих. Различие между двумя этими видами цезур отлично от различия между цезурой и диерезой и более полезно.

В триметре трагедий иногда встречается серединная цезура, при которой слово перед цезурой не элидируется. Это может быть следствием нахлеста обычной пятиполовинной цезуры. Впрочем, возможно и то, что пятиполовинная цезура возникла из стыковки двух ямбических метров ласточкиным хвостом (мнение Грегори Надя).

Ведийский 12-сложник [джагати – прим. пер.], упомянутый на с. 281, имел плавающую цезуру после четвертого или пятого слога. Его обычные формы:

×⏓×⏓ | ⏒⏒⏓⏓⏑–⏑–
и
×–⏒–⏓ | ⏑⏑⏓⏑–⏑–.

В первом случае правое полустишие соответствует восьмисложнику ××××⏑–⏑–, который является одним из самых распространенных ведийских размеров. Иногда к восьмисложнику справа добавляется ямбический метр (|⏑–⏑–); 12-сложник мог возникнуть добавлением к восьмисложнику слева такого же четыресложника, но с более расплывчатой метрической схемой (Glotta 51, 1973, p. 163). В данном случае цезура после 4-го слога указывает на позицию исходного соединения двух  элементов, а цезура после 5-го слога создает эффект ласточкина хвоста.
Джагати не совпадает с ямбическим триметром, но найти общий прототип для для ведийского восьмисложника и греческого ямбического диметра несложно. Поэтому пятиполовинная цезура в триметре могла возникнуть как ласточкин хвост, а потом, стандартизовавшись, начать восприниматься как разделитель колонов. (См. G. Nagy, Comparative Studies in Greek and Indic Meter. Cambridge, Mass., 1974, pp. 280 ff. Возможно, я в своей рецензии был излишне скептичен: Phoenix, 28, 1974, p. 458).

Нечто подобное происходило и в эолийской поэзии; там ямбический метр иногда присоединяется слева к эолийскому колону, но словораздел помещается после пятого слога. Мы находим это явление в алкеевом 11-сложнике ×–⏑–×⁝–⏑⏑–⏑– (ямб + телесиллей), а также во фрагментах Алкея 70.2 слл, 117.26 слл, 354?, 384, 386, и анонимном эолийском фр. 21.2 Voigt = 17 L.-P. (см. также J. Irigoin, L'Ant. Cl. 25, 1956, p. 5–19).

В трагедии встречается присоединение ямбического метра слева к дактилическим колонам, и вновь с ласточкиным хвостом:

×–⏑––|⏑⏑–⏑⏑–⏑⏑–– (Эсхил, «Агамемнон», 109 ~ 126, 116 ~ 135, фр. 198, 212B;
Софокл. «Царь Эдип» 175 ~ 186; Еврипид, «Ипполит», 1105 ~ 1113)
×–⏑––|⏑⏑–⏑⏑–⏑⏑–⏑⏑–– (Эсхил, фр. 408)
×–⏑––|⏑⏑–⏑⏑– (Софокл, «Трахинянки», 94 ~ 103; Еврипид, фр. 303.4)

Ср. Dale, Lyric Metres of Greek Drama, 2nd ed., p. 45.

До сих пор я говорил о словоразделах, не определяя это понятие. Здесь есть две сложности, сязанные с элизией и аппозитивами. Судя по всему, в обоих случаях греческие поэты хотели и невинность соблюсти, и дитя приобрести. С одной стороны, элидированный гласный всегда можно игнорировать; словораздел соответственно пройдет между оставшейся после элизии частью слова и начальным гласным следующего слова. С другой стороны, преобладающее большинство серединных цезур в трагических триметрах (49 из 69 у Эсхила, 76 из 87 у Софокла, 163 из 170 у Еврипида) находятся после элизии; складывается впечатление, что легитимность цезуре придает тот факт, что граница неэлидированного слова пришлась бы на позицию семиполовинной цезуры. (Ничего подобного не встречается в случае пятиполовинной цезуры; иными словами, нет стихов, где бы единственная цезура находилась в конце первого метра после элизии.)
Точно так же связаны с элизией и три четверти случаев нарушения перемычки Порсона (Софокл, «Аякс» 1101, «Филоктет» 22; Еврипид, «Гераклиды» 529, возм. «Ион» 1; но см. Page, P.C.P.S., 1961, p. 81).

Теперь об аппозитивах: они всегда могут считаться частью единой тактовой группы с соседним словом, которому они предшествуют (препозитивы) или за которым следуют (постпозитивы). Тем не менее, и у Гомера, и у трагиков цезура иногда находится между аппозитивом и основным словом.
(Эта поэтическая волность не безгранична. У Гомера не бывает цезуры после односложных союзов καί и ἁλλά или перед δέ, μέν, γάρ, ἅν. У трагиков не бывает цезуры после одного односложного препозитива, но она возможна после пары таких препозитивов, напр., πρὸς τὴν |. Единственное исключение: πῶς δ' οὐ κλύω τῆς | οἰστροδινήτου κόρης (Эсхил, «Прометей прикованный» 589). В данном случае возможна псевдоцезура между компонентами сложного слова, οἰστρο | δινήτου. Такую же вольность можно предположить и в триметре στρατός, περᾷ κρυσταλλοπῆγα διὰ πόρον («Персы» 501), где второй метр вообще не содержит цезуры.
Ср. со знаменитым разделением имени Аристогитона между гексаметром и пентаметром в эпиграмме «Симонида»: Ἦ μέγ’ Ἀθηναίοισι φόως γένεθ’ ἡνίκ’ Ἀριστο– // γείτων Ἵππαρχον κτεῖνε, καὶ Ἁρμόδιος и позднейшие имитации этого приема.
Добавление: A. M. Devine and L. Stephens, C. Ph. 73, 1978, p. 314–328, считают разные трактовки аппозитивов отражением «фоностилистических» различий, т. е. вариаций темпа, ассоциировавшихся с разными стилистическими регистрами речи. См. тж. W. S. Allen, Accent and Rhythm, p. 25 f.)

Во всех подобных случаях поэт мог или слышать слово в изоляции от остальных слов (в частности, без элизии, если неэлидировання форма укладывалась в размер) и таковым помещать его в стих, или слышать всю фразу целиком. Но этим не объясняются все известные несоответствия. Например, мы можем объяснить такой стих, как

καὶ γὰρ πρέπει κήρυκ’ ἀπαγγέλλειν τορῶς (Эсхил, «Просительницы» 931),

тем, что поэт поместил слово κήρυκα в позицию, неприемлемую для неэлидированной формы, но порождающую естественную цезуру, а затем добавил слово ἀπαγγέλλειν. Но как тогда объяснить, что подобным образом никогда не возникают стихи вида

λὸγον δ’ ἄπαντ’ ἀπαγγελλεῖν μέλλω τορῶς?

Напрашивается вывод о том, что устранение потенциальной цезуры после ἄπαντα требует наличия альтернативной цезуры ἄπαντ’ ×–⏑|, тогда как в случае с κήρυκα такого требования нет, поскольку далее в стихе нет места для цезуры, кроме как после краткого односложного слова.

Посмотрим на проблему под другим углом: там, где нет пятиполовинной цезуры, поэт вынужден выбирать слово вида …×–⏑|, пересекающее границу третьей стопы, и не может удовольствоваться только наличием словораздела перед четвертым долгим слогом. В таком стихе, как

οὔτοι σ’ ἀπέρριψ(α) ἐς δόμους δορυξένους («Хоэфоры» 914),

слово перед цезурой не может быть частью триметра, если оно не элидировано либо если его финальный слог не удлинен по положению; первый вариант проще. Поэтому Эсхил декламирует его как ⏑––| и размещает соответственно. Но почему тогда в

καὶ στεμματοῦτε καὶ κατάρχεσθ’ εἰ δοκεῖ («Гераклиды» 529)

элидированное κατάρχεσθ’ помещено туда, где неэлидированная форма |⏑––| невозможна? Если первый стих «Иона» Еврипида действительно имеет вид

Ἄτλας ὁ χαλκέοισι νώτοισ’ οὐρανὸν,

то почему это более приемлемо, чем νώτοις οὐρανὸν при одинаковом звучании? Мне кажется, что κατάρχεσθε и νώτοισι(ν) могли оставаться неукороченными, если за ними следовали позволяющие то согласные.

Отредактировано Юрий Лукач (2016-07-02 20:56:02)


Юрий Лукач
To err is human, to forgive, divine.

Неактивен

 

#2 2015-02-24 11:54:20

Андрей Москотельников
Редактор
Откуда: Минск
Зарегистрирован: 2007-01-05
Сообщений: 4324

Re: М. Л. Вест. Греческая цезура

Ничего не понял (просто сложно читать с компьютера), но страшно интересно. Страшно! И получил удовольствие.

В одном из последних номеров Литературки была коротенькая заметочка. Дескать, Гришковец выдал, что дети в школе не могут ещё "Евгнения Онегина" понимать, а потому роман остаётся ими непрочитан, так не убрать ли его - и побольше западных авторов. Ну и ну, думаю. Если Гришковеу полагает, что дети не способны понимать "Евгения Онегина", а потому в школе этот роман остаётся непрочитан, тогда этот Гришковец очень умный человек, пожалуй что - умнее меня. Но если Гришковец считает, что на этом основании "Евгения Онегина" следует исключить из школьной программы, то про него, Гришковца, можно сказать разве что словами Фонвизина: "Глупее его люди хотя и встречаются, однако же очень редко".

Так и здесь. Вот я прочёл очерк Юрия про греческую метрику и сразу же понял много вещей. Во-первых, что все не так просто; во-вторых, что всё не так сложно; в-третьих - что всё вообще не так, и проч. Не знаю, кого как, а меня такое захватывает!


Андрей Москотельников
Видишь этого шмеля? - Он на службе у Кремля!
________________

Неактивен

 

Board footer

Powered by PunBB
© Copyright 2002–2005 Rickard Andersson