Приглашаем литераторов и сочувствующих!
Вы не зашли.
ПРОВИНЦИАЛЬНОЙ АКТРИСЕ
Светлой памяти П. И. Молчановой-Муриной.
Белый крест под голубым небом,
Стопка водки да ломоть хлеба…
Не расплакаться сейчас мне бы:
Сколько ж лет уже я здесь не был?!..
Двадцать?.. Нет!.. пожалуй, все тридцать:
Время больше не течет – мчится!
Город, улицы, дома, лица –
Все чужое!.. и нельзя влиться
В ритм сегодняшней – чужой жизни.
Неизменны только: хлеб житный,
Чернозем – под сапогом – жирный,
Да снующая в траве живность.
Врут, что время нашу боль лечит!
Помню всё: церковный хор… свечи…
Суету… официоз… речи… –
Провожали мы тебя в Вечность…
Между нами – ровно полвека.
В жизни каждого – свои вехи:
Я мотаюсь по всему свету…
Ты сомкнула навсегда веки…
***
Я любил ходить к тебе в гости…
Не по праздникам, а так просто:
Коньячок в графине – грамм пО сто…
Величавая твоя поступь…
Белый твой, до синевы, локон…
Пожелтевшее письмо Блока…
Ты читаешь мне его строки
Так возвышенно… и так строго…
Гладью вышитый портрет в пяльцах…
С папиросою мундштук в пальцах,
Как у сыгранной тобой Вассы…
А в глазах – восторг того вальса,
Что звучал на выпускном… в Смольном…
О котором вспоминать больно:
Были волосы черней смоли…
Слезы счастья на щеках – солью…
Танцевал с тобою Он!.. – Гений!..
Остальные были так… – тени…
Исчезали, растворясь, стены,
Превращая бальный зал в сцену…
А потом – еще одна встреча:
Ты – актриса!.. Твой дебют!.. Вечер…
И прикрыть от жадных глаз нечем
Обнаженные твои плечи…
Закулисный пошлый трёп… – проза!..
А в гримёрке – на столе – розы!..
В кресле – Он, вошедший без спроса,
Так уверенно… и так просто…
Петербургский мелкий дождь… лужи…
Ветер мокрую листву кружит…
В ресторане, при свечах, ужин…
Предвкушение любви… ужас…
Ночь… Извозчик… Стук копыт дробный…
Рядом – Он… и ничего, кроме…
Твой подъезд… и, как удар грома –
Поцелуй руки… такой скромный!..
Вот и всё… А дальше – кровь… жертвы…
В душу – пушечных стволов жерла…
Покатился по земле жжёной
Революции слепой жёрнов…
Все надежды и мечты – прахом –
В грязь теплушек!.. в апогей страха!..
Да… дорог и мук твоих график
Был кошмарней, чем роман графа*.
Комиссар и генерал белый
Домогались твоего тела…
Что там было – не мое дело:
Для меня ты – навсегда – Дева!
Эмиграция… (Париж… Прага…) –
Может быть, она была благом?..
Возвращение – оркестр… флаги…
«Черный ворон», и – этап в лагерь…
Север… лагерный театр… «зритель»…
Потом пахнущий чужой китель…
В Черноземье проездной литер…
И… потерянный навек Питер.
***
Здесь – в заштатном городке южном –
Ты дарила мне свою дружбу…
И всегда была такой нужной
В нашей общей – непростой – службе!..
Ты, и в старости, была юной!
Не умела распускать нюни:
Если – в Ригу, то – поход в дюны…
На шпагат?.. Так это – раз плюнуть!..
Презирала деньги… власть… вещи…
Материлась – мужиков хлеще,
Оставаясь, среди нас – грешных,
Самой чистою из всех женщин.
Ты поверила в меня – первой,
Но громила, в мой талант веря,
Режиссерские мои «перлы»
Так, что сыпались с меня перья.
Научила, знать себе цену.
Показала, как идти к цели…
Ты – одна была – Театр целый!..
Опустела без тебя сцена!
***
Вечереет. Небо лоб морщит.
Скоро дождь твою постель смочит.
Всё. До завтра!.. Больше нет мочи…
Мы еще поговорим… молча.
_________________________
* Трилогия «красного графа» А.Н. Толстого «Хождение по мукам».
©Владимир Безладнов, 2009 г. Саров.
Отредактировано besladnov (2009-04-02 09:44:37)
Неактивен